Когда, о чем и с кем можно говорить госслужащему о своей работе и начальстве, обсуждали вчера в Конституционном суде, где рассматривались жалобы бывшего участкового и экс-налоговика. Все собравшиеся в зале для участия в слушаниях по этому делу все время примеряли на себя, за какое высказывание их самих могли бы уволить. Впрочем, слушания в КС - публичные и открытые, поэтому никто из представителей госорганов пострадать не мог. В отличие от заявителей, потребовавших проверить на соответствие Основному закону пункт 10 части 1 статьи 17 Федерального закона "О государственной гражданской службе РФ" и статью 20.1 Закона "О милиции", пишет "Российская газета".

Любовь Кондратьева из Москвы благополучно работала главным налоговым инспектором МИФНС по ЦФО, пока не начала возмущаться порядком оплаты командировочных. Стоило ей выступить на телеканале с интервью по этому поводу, как ее уволили. Участковый милиционер Алексей Мумолин из Тольятти трижды пытался привлечь внимание к отсутствию надбавок, перегрузкам (он работал на трех участках) и отсутствию даже таких элементарных мелочей, как картриджи и прочие канцпринадлежности.

В ноябре 2009 года он разместил обращение в Интернете, в декабре дал интервью газете, а в марте устроил одиночный пикет на площади. И если первые два раза на него накладывали дисциплинарные взыскания, то после третьего эпизода уволили. Оба заявители судились, и в обоих случаях суды им отказывали, ссылаясь на оспоренную норму.

Адвокат Мумолина Рамиль Ахметгалиев заявил, что высказывания его доверителя "не угрожают безопасности и основам конституционного строя, он просто искал защиты своих прав". Адвокат Кондратьевой Юрий Костанов добавил: "Получается, госслужащие ограничены во всех правах, в том числе в тех, в которых не ограничен никто другой. Это превращает госслужащего в какого-то бессловесного сотрудника своего ведомства, чуть ли не на феодальных началах. Хочешь - не хочешь, обязан соглашаться со своим начальством".

"У Кондратьевой были неоднократные служебные взыскания, в том числе за раскрытие служебной тайны, - заявил представитель МВД Гайк Марьян, - буквально через несколько месяцев после того, как ее повысили в должности, она выступила по телевидению, какая частная фирма терпела бы такую нелояльность?" О необходимости придерживаться лояльности и не ронять авторитет ведомства говорил и представитель президента в КС Михаил Кротов. Он считает, что заявители умышленно "прибегли к публичным средствам разрешения конфликта, хотя могли сделать это в суде".

Еще более оригинальный способ предложил представитель Госдумы в КС Александр Харитонов, заметив, что тот же Мумолин мог обратиться в профсоюз: "И на профсоюзном собрании встать и высказывать свое мнение. Вот, представьте, идет заседание фракции "Единой России", приглашают меня как специалиста, я делаю несколько заявлений, что я не доволен порядком оформления командировок. Это не мое дело, мелкого чиновника, указывать старшему товарищу, что порядок оформления командировок меня не удовлетворяет. Но я выступил на фракции, фракция согласилась, поддержала, требуется улучшение. Если бы фракция не поддержала - я был бы раскритикован за то, что влез не в свои проблемы". Вообще, Харитонов считает, что если бы у Мумолина был хороший начальник, и проблемы бы не было.

- Извините, - встрепенулся Костанов, - законы должны защищать от плохих чиновников, а не хорошие начальники.

Представитель правительства в КС Михаил Барщевский долго рассуждал на тему, являются ли его комментарии к постановлениям, вынесенным судьями Конституционного суда, нарушением оспариваемой нормы. После его монолога появилось подозрение, что уволить надо ползала, потому что хоть по разу, но каждый участник процессов в КС комментировал решение СМИ. Однако и Харитонов, и Барщевский, и представитель Генпрокуратуры Васильева предлагали судьям КС норму не дисквалифицировать, но найти в ней новый конституционно-правовой смысл, который бы помог изменить правоприменительную практику. Так, Барщевский считает проступком для госслужащего "субъективные и/или некорректные высказывания", даже если в них есть позитивное содержание.

Решение будет вынесено Конституционным судом через месяц.

Анна Закатнова