О ценах на нефть теперь говорят и бабушки у подъездов. Общественное беспокойство понятно: падение котировок на «черное золото» ослабляет рубль, приводя к росту инфляционных ожиданий и ползучей долларизации, от которой страдают самые незащищенные слои населения. Однако цена на нефть Brent с 6 по 16 января снизилась на 15,2 процента, а рубль упал «всего» на 7,5 процента. Почему? Дело в том, что Центробанк за три дня изъял из банковской системы 843,8 миллиарда рублей, причем только за 13 января — 437,8 миллиарда рублей. Таким образом ЦБ перекрыл рекорд прошлого года, когда с 14 по 22 декабря включительно было абсорбировано 638 миллиардов рублей излишней ликвидности.

Эти действия ЦБ вполне отвечают его политике по ограничению предоставляемых денежных средств: с 12 января прошлого года по 15 января этого года объем задолженности по требованиям ЦБ к банкам по кредитам (под активы и поручительства) сократился с 4,43 триллионов до 1,87 триллионов рублей. А задолженность кредитных организаций перед ЦБ по операциям РЕПО в рублях — с 2,8 триллионов до 1,16 триллионов рублей.

Свободных рублей, которые можно было бы пустить на покупку валюты, у банков все меньше. К тому же с 15 января идут платежи в ПФР и ФФОМС, а с понедельника начинается уплата акцизов, налога на прибыль и НДПИ. Не исключено, что банкам для проведения этих клиентских операций в условиях нехватки рублевой ликвидности придется продавать валюту. Причем по курсу, выгодному ЦБ, чем тот и может воспользоваться для поддержки рубля. Переждать такой период платежей способны только валютчики со стальными нервами.

Политику по изменению курса национальной валюты в Банке России не комментируют, как, впрочем, и все центробанки мира. ЦБ уже доводилось поддерживать рубль сжатием ликвидности. В 2009 году регулятор таким способом удержал российскую валюту от чрезмерного ослабления, а заодно наказал валютных спекулянтов: тогда за один день (21 января) рубль укрепился сразу на 2,3 процента. После пика своего падения в конце января 2009 года курс российской валюты двинулся вверх. В итоге в условиях жесточайшего мирового кризиса с октября 2008-го рубль за год потерял только 18 процентов.

С 18 по 27 декабря 2014 года ЦБ тоже удалось «сбить температуру»: рубль укрепился на 23 процента. Однако помешала большая долговая нагрузка российских компаний — им предстояли крупные платежи по валютным кредитам. В результате деньги, выпущенные Банком России под корпоративные облигации, хлынули на валютный рынок. Рубль снова посыпался, потеряв за год (с октября 2014-го по октябрь 2015-го) 67 процентов.

Это беспокоит руководство Банка России. Из-за девальвации рубля регулятор обновит прогноз по инфляции перед заседанием по ключевой ставке в конце марта, сообщила в конце прошлой недели первый зампред ЦБ Ксения Юдаева в интервью Bloomberg TV. «Инфляционные риски недавно повысились, и это значит, что траектория денежно-кредитной политики будет жестче, чем предполагалось ранее», — отметила она, не исключив и возможность повышения ключевой ставки. А поскольку ликвидности в банковской системе теперь меньше, деньги дорожают, то искушение приподнять ставку усиливается.

Центробанк мог бы временно прибегнуть к таким мерам по стабилизации курса рубля (а это его главная задача), как валютные интервенции или возвращение к бивалютной корзине. Однако в ЦБ не хотят слышать об этом из-за фанатической приверженности идее свободной конвертации рубля, предпочитая беспокоиться не о курсе национальной валюты, а об инфляции, что, вообще-то, прерогатива правительства.

Если же ЦБ выберет жесткую кредитную политику и поднимет ключевую ставку, то банки будут вынуждены сворачивать выдачу займов. Из-за отсутствия кредитных средств многим собственникам бизнеса придется продавать «последние яхты» или искать покупателей на свои активы. Это, в свою очередь, в среднесрочной перспективе повлияет на активизацию сделок M&A (по слияниям и поглощениям).

Кирилл Ячеистов