В Венесуэле сложилась уникальная ситуация. С одной стороны, президент Мадуро ведет карикатурную войну с выпечкой тортов в пользу хлеба, а дефицит и безденежье уже довели население до ручки. С другой, рейтинг оппозиции резко упал, хотя еще полгода назад казалось, что наследники Чавеса вот-вот потеряют власть. Почему страна очередей за хлебом больше не ждет революции?

Продовольственный кризис в Венесуэле дошел до «хлебных войн». Это даже не метафора, а определение президента Николаса Мадуро, обрушившегося на булочников, имеющих наглость в столь тяжелое для страны время выпекать пирожные и круассаны вместо народного хлеба. Таким образом эти «фашиствующие буржуи» (еще одно определение Мадуро) повышают свои прибыли, одновременно лишая простых венесуэльцев дешевой булки по гарантированным государством ценам.

Критики Мадуро уже успели пошутить, что он обходится с венесуэльцами хуже, чем Мария-Антуанетта с французами: «Если у них нет хлеба, пускай не едят и пирожных» (правда, теперь историки считают, что Марию-Антуанетту попросту оболгали). Беда в том, что шутки, кажется, кончились вслед за хлебом – Мадуро настроен решительно. В столице Венесуэлы Каракасе уже начались аресты. В частности, в тюрьму попали четверо булочников. Двое обвиняются в выпечке хлеба из некачественной муки, еще двое – в том, что вместо хлеба выпекали кексы. Деятельность их пекарен приостановлена.

Война хлеба против круассанов выглядит настоящей карикатурой, но это одно из проявлений реальной классовой борьбы, раздирающей сейчас Венесуэлу.

Подавляющему большинству граждан, которых чавистское правительство в свое время вытащило из абсолютной нищеты, в дни острого кризиса жизненно необходим дешевый хлеб стоимостью несколько американских центов. Для его производства государство обеспечивает булочников мукой по специальным ценам, 90% которой должно использоваться для выпечки дешевого хлеба, а оставшиеся 10% может пойти на круассаны, торты и пирожные.

По сути Мадуро обвиняет предпринимателей в том, что они не соблюдают эту пропорцию, а пускают дешевую государственную муку на производство пирожных, которые потом продают за «бешеные деньги» – от 30 до 50 американских центов за штуку. В итоге у булочников растут прибыли, а покупатели вынуждены выстаивать многочасовые очереди за дотационным хлебом.

У булочников на это свой ответ: чтобы купить муку по государственной цене, они вынуждены давать взятки чиновникам, при этом самой муки меньше, чем нужно. Недостающую муку приходится докупать на черном рынке по 80–100 долларов за мешок. Эти расходы булочники и вынуждены отбивать, продавая пирожные, иначе они попросту разорятся. По версии Федерации производителей хлеба Венесуэлы, 8000 булочных страны получают от государства только 30 тысяч тонн муки в месяц. Это лишь четверть от объема, необходимого для обеспечения хлебом населения пораженной дефицитом страны.

Однако Мадуро рассудил по-своему, усилив контроль над пекарнями и разослав по городам Боливарианской республики специальных уполномоченных инспекторов Национального управления по защите социально-экономических прав – эта грозная организация следит за тем, чтобы прибыль частных производителей не превышала нормы, установленные государством. Инспекторов неизменно сопровождают вооруженные военные и полицейские. В некоторых булочных они находят припрятанные мешки с мукой и сахаром и предъявляют их на телекамеры как доказательство заговора буржуев.

Меж тем бедствующее большинство населения действительно находится на грани голода и вынуждено выстаивать многочасовые очереди, чтобы раздобыть дефицитные хлеб, масло и муку по госценам. А средний класс, к которым относятся те же булочники, постепенно разоряется и вынужден или эмигрировать из страны, или воевать против «режима чавистов». И одним из средств этого сопротивления является как раз организация дефицита.

Ситуация с хлебом и круассанами в Венесуэле местами напоминает хлебный кризис в Петрограде накануне Февральской революции. Однако вряд ли все закончится столь же трагически.

Несмотря на все недовольство среднего класса и мелких собственников, правящая Единая социалистическая партия Венесуэлы сохранила контроль за ситуацией на местах. Президент Мадуро заранее позаботился о том, чтобы обеспечить небогатое население – базовый электорат чавистов – дешевыми продуктами. Что характерно, практически все они являются импортными – правительство закупает их за доллары или за нефть, а жителям продает по льготному курсу, согласно которому один американский доллар стоит десять боливаров.

В реальности за доллар дают уже более 4400 боливаров. Если эта сложносочиненная система распределения, контролируемая с помощью министерства обороны, внезапно обрушится и венесуэльцам придется покупать еду по рыночным ценам, их ждут уже не очереди за дефицитом, а настоящий массовый голод. Поэтому, несмотря на все трудности, большинство граждан опасается резких движений – свержение власти чавистов может привести страну к тяжелейшему кризису.

Другое дело, что популярность президента Мадуро, которого венесуэльцы считают лично ответственным за чудовищную инфляцию и дефицит, падает с каждым днем. Против него выступают даже многие соратники по социалистической партии. Их лозунг – «Мы чависты, но не мадуристы». Но в то же время снижается и популярность правой оппозиции. Сегодня их поддерживает всего 38% населения – в два раза меньше, чем полгода назад. 

Оппозиционный блок Венесуэлы состоит из двадцати с лишним политических партий, лидеры которых постоянно выясняют между собой отношения и не могут прийти к согласию ни по одному важному вопросу. Ведущие оппозиционеры – Энрике Каприлес, Леопольдо Лопес, Мария Карина Мачадо – принадлежат к богатейшим семьям Венесуэлы. Лоренцо Мендоза, которого мировые СМИ прочат на место Николаса Мадуро, с состоянием в полтора миллиарда долларов является самым богатым человеком в стране.

Мендоза не устает повторять, что не имеет никаких политических амбиций. Но по факту его корпорация Empresas Polar активно участвует в продовольственной войне против социалистического режима. Мощности их фабрик простаивают. Polar производит лишь 60 процентов от того объема продовольствия, который мог бы выпускать. Венесуэльцы не забыли «пивной дефицит», организованный тем же Мендозой. Он угрожал, что вообще прекратит производство пива, если государство не будет предоставлять ему валюту для закупки сырья.

Снижение популярности право-либеральной оппозиции связано с пониманием того, что их курс вернет Венесуэлу в досоциалистические времена, когда более половины населения страны жило за чертой бедности. Уйдут в прошлое и бесплатное образование, и бесплатная медицина, и бесплатное жилье. Заодно исчезнут и очереди – но лишь потому, что людям просто не на что будет купить хлеба.

Перед лицом такой перспективы Единая социалистическая партия сможет еще долго удерживать власть в Венесуэле, даже если Николас Мадуро будет вынужден оставить свой пост. Венесуэльцы продолжат часами стоять в очередях, бранить власти и надеяться на лучшее будущее. В стране, чей ВВП на 96% состоит из доходов, связанных с нефтянкой, только повышение цен на энергоносители может спасти терпящую бедствие экономику – таков странный симбиоз социалистического распределения и капиталистического производства.

Виктория Никифорова