Россия и Белоруссия подошли к общему празднику — Дню единения народов, обмениваясь взаимными претензиями и обвинениями. Встреча двух лидеров откладывалась несколько месяцев. За это время Александр Лукашенко прошел путь от любви до ненависти и обратно. В понедельник, 3 апреля, он добился желаемого — в Константиновском дворце все проблемы с ним обсуждала не команда министров и их помощников, а лично Владимир Путин. Но споры о деньгах и долгах померкли на фоне теракта, прогремевшего в питерском метро. Белорусский лидер, как мог, выражал российскому поддержку.

Не дадут жить спокойно

«Знаете, на фоне таких событий эти проблемы просто меркнут», — выразил соболезнования Лукашенко. И предупредил: «Спокойно нам жить никто не даст, к сожалению, поэтому нам надо быть готовыми ко всему».

В Константиновском дворце лидеры оказались во второй половине дня. За несколько часов до этого Владимир Путин выступал на Медиафоруме ОНФ, который для удобства президента перенесли из Ленэкспо на Васильевском острове в Экспофорум, расположенный в пригороде Санкт-Петербурга недалеко от резиденции главы государства в Стрельне. Мероприятие было недолгим (по сравнению с предыдущими встречами) и вялым. Путин торопился уйти. «Александра Григорьевича нельзя заставлять ждать», — придумал он весомый довод.

Вероятно, все проблемные вопросы стороны обсудили еще накануне. И поэтому по планам в понедельник на общение с глазу на глаз отводилось всего полтора часа. И тут прогремели взрывы в питерском метро — дело небывалое и немыслимое. Путину доложили, что рассматриваются все версии произошедшего: терроризм, бытовая и криминальная. Президент подчеркнул, что расследование уже в ближайшее время даст ответы на все вопросы. Полтора часа, отведенные на общение с Лукашенко, растягивались. Константиновский дворец, по всей видимости, превратился в экстренный штаб.

Все испортил денежный вопрос

«Разгрузить» повестку перед встречей президентов на прошлой неделе пытались премьер-министры двух стран. И потерпели неудачу. Москве и Минску так и не удалось урегулировать нефтегазовый спор, тянущийся больше года. Белорусская сторона не высказывала намерений выплачивать долг за газ, который уже превысил 700 миллионов долларов.

Не пожелав платить за каждую тысячу кубометров «голубого топлива» по 132 доллара (Минск считает справедливой цену в 73 доллара), Белоруссия в одностороннем порядке начала платить меньше. Россия приняла асимметричные меры — заявила о снижении поставок нефти в Белоруссию с 24 до 18 миллионов тонн в год. «Зачем хвататься за живое?», — возмутился Лукашенко и гордо заявил, что не станет выбирать между независимостью страны и российской нефтью.

Кремль отвечал цифрами, напомнив, что российская сторона оказала масштабную экономическую помощь Белоруссии не только беспошлинными поставками нефти, но и кредитами по разным направлениям, которые измеряются миллиардами долларов. Правда, в последние два года объемы российской помощи резко сократились.

«10 процентов годового ВВП республики обеспечивается дотациями, преференциями и доступом к российскому рынку. Это огромная цифра! — указывает замдекана факультета мировой экономики Высшей школы экономики Андрей Суздальцев. — Кроме того, ежегодно поддержка России выливается в сумму от 6 миллиардов до 9 миллиардов долларов. Еще надо отметить, что более 40 процентов экспорта республики составляют продукты, выработанные из российской дешевой нефти».

Если считать поддержку, оказанную белорусской экономике за последние двадцать лет, включая прямые дотации и различного рода списания долгов, кредитование, субсидированные цены на энергоносители, то сумма составит 100 миллиардов долларов, указывает Суздальцев.

Шантаж и натиск

Впрочем, спор двух столиц многогранен и денежным вопросом не ограничивается. Тут и продуктовые разногласия, и пограничный вопрос, и демарши белорусского лидера, демонстративно отказавшегося ехать на саммит ОДКБ и ЕАЭС в декабре прошлого года.

В феврале во время рекордного, 7,5-часового общения с прессой и народом, Лукашенко заявил, что «ситуация уже дошла до того, что я имею мало права скрывать». На полный список высказанных претензий к России ушла бы вся статья. Но самая главная обида звучала вскользь — это невнимание Путина к Белоруссии. Проблемы с Минском даны на откуп министрам, а Лукашенко предпочел бы, чтобы Путин их решал лично. Поэтому Батька выдавал детали закрытых переговоров на высшем уровне, ядовито вспоминая, как просил Путина: «Володя, не порти вечер».

«Это действительно шантаж. Но и Россия не в меньшей степени шантажирует Белоруссию устами чиновников», — указывает белорусский журналист и политолог Валерий Карбалевич. Он подчеркивает, что это взаимная форма отношений.

Создававшееся двадцать лет назад Союзное государство превратилось в странное объединение, где нет ясных и понятных правил, нормальных рыночных отношений, указывает эксперт. «Все основывается на договоренности между президентами. Но как конвертировать понятие "дружба" и "союзничество" в деньги? Поэтому конфликты в российско-белорусских отношениях запрограммированы самой природой, самой матрицей этих отношений», — указывает Карбалевич.

Однако за несколько дней до встречи в Константиновском дворце Лукашенко уже называл Путина «родным братом» и заверял, что у них «блестящие отношения», призвав не волноваться по этому поводу. «Может быть, еще будет время, когда придется спиной к спине стать и отстреливаться, ну, как военные люди говорят», — отметил белорусский лидер.

И действительно, Батька выбил себе возможность обсуждать дела лично с Путиным. Как рассказал перед встречей представитель Кремля Дмитрий Песков, президенты обсуждали вопросы наедине. Министров звали «при необходимости». В каком-то смысле президенты, и правда, встали спина к спине.

Не осталось нерешенных вопросов

Переговоры продолжались более пяти часов. Выйдя к журналистам с заявлениями, президенты в один голос заверили собравшихся в том, что все проблемные вопросы решены. Владимир Путин дал понять, что результат переговоров есть, и в ближайшие десять дней правительства двух стран формализуют договоренности двух лидеров.

Это было похоже на прорыв. Стороны сблизили позиции по ценам, нашли возможность взаимных уступок, перечислял российский президент. Подтвердили свое стремление выработать правила по созданию единого рынка электроэнергии к июлю 2019 года. А также готовность сделать все для того, чтобы к 1 января 2018 года разработать совместные правила по единому рынку газа.

«На сегодняшний день спорных вопросов не осталось, будем и дальше укреплять союзное государство», — резюмировал Путин.

Лукашенко начал с благодарности за то, что в такой сложный момент Путин смог сконцентрироваться на общих проблемах и решить их в позитивном ключе. «Конечно, плохо, что президентам приходится вмешиваться и решать проблемы не нашего уровня», — посетовал он, словно, забыв, что неоднократно именно к этому и призывал.

По словам белорусского лидера, «приличный промежуток времени» уделили международной повестке дня: поговорили о соседях, о политике Евросоюза, о выстраивании отношений с Соединенными Штатами. «Я Владимира Владимировича попросил и о Белоруссии не забывать», — с деланной скромностью заметил Лукашенко.

Кроме того, президенты обсудили безопасность, но подчеркнули, что собирались это сделать еще до взрыва в метро. «Мы бы просто хотели сохранить стабильность России и Белоруссии. Уж слишком мало тихих и спокойных точек на планете осталось», — заключил Лукашенко.

Деталями договоренностей президенты не поделились. Российский вице-премьер Аркадий Дворкович сообщил, что белорусская сторона намерена выплатить долг (более 700 миллионов долларов), российская — возобновить поставки нефти до 24 миллионов тонн в год, а «Газпром» даст скидку на голубое топливо. Словом, действительно, решили по-братски. И понадобился всего один разговор, в конце которого Лукашенко потянулся обнять Путина, да так и не обнял.

Татьяна Меликян