Осенью этого года может состояться референдум по независимости Иракского Курдистана. О своевременности и последствиях этого мероприятия на днях рассуждали представители курдских партий и эксперты - участники круглого стола, прошедшего в международном пресс-центре МИА "Россия сегодня". У нового государства уже есть органы власти и лидер - президент Масуд Барзани, управляющий курдской автономией в Ираке с 2005 года. Его сторонники планировали референдум о независимости еще в 2014 году, но вопрос был снят с повестки дня из-за наступления "Исламского государства" (ИГ, запрещенного в РФ).

По мере того как ИГ утрачивает свои позиции и влияние, эта тема вновь выходит на первый план. Курды считают, что Багдад подвергает их систематической дискриминации, избавлением от которой может стать лишь обретение независимости.

Как рассказал РИА "Новости" представитель Демократической партии Иракского Курдистана в РФ Хошави Бабакр, иракские власти используют для давления на регион финансовый рычаг, ограничивая поступления из бюджета. Конституция страны предполагает выделение на нужды региона 17% национальных доходов, но Бабакр уверен: платить по счетам Багдад не собирается.

К тому же, по словам собеседника агентства, в ходе войны с ИГ перед лицом наступавшего противника иракские власти оставили курдов без поддержки. Ни в 2014 г., когда существовал риск захвата террористами столицы автономии - Эрбиля, ни сейчас Ирак не оказывает содействия (в том числе финансового) курдскому ополчению - пешмерге.

Иракские власти, со своей стороны, считают действия курдских сепаратистов предательскими: по их мнению, проводить референдум о независимости в условиях, когда ИГ окончательно не разгромлено, - не лучшая идея. Попутно курдов обвиняют в связях с Израилем и попытках создания "произраильского плацдарма".

Ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Станислав Иванов напоминает: против независимости Эрбиля выступает и Иран, на территории которого также существуют курдские общины и которому неоднократно приходилось ранее подавлять волнения курдов силой.

При этом немаловажен тот факт, что в ходе войны с ИГ пешмерга взяла под контроль территории, выходящие за ранее установленные пределы Иракского Курдистана. Все занятые земли курды считают своими (референдум, по их мнению, должен пройти и там), однако иракские власти настроены категорически против подобной "узурпации" и грозятся не признать самоопределения на недавно "присоединенных" пешмергой территориях, населенных не только курдами, но и арабами с туркменами.

Эксперты считают, что камнем преткновения в будущих переговорах о независимости станет не только и не столько сама независимость Иракского Курдистана, сколько принадлежность "новых территорий", особенно города Киркука. Турция готова признать новую страну, но только при условии, что курды откажутся от территориальной экспансии, которая потенциально способна выйти за пределы Ирака, уверен доцент МГУ Дмитрий Жантиев.

Что касается Анкары, ее отношение к двум курдским регионам - сирийскому и иракскому - в корне отличается. Полунезависимый Иракский Курдистан является одним из ключевых экономических партнеров Турции, а президент Масуд Барзани пользуется поддержкой Анкары.

Сирийские курды же, напротив, воспринимаются Турцией враждебно. На днях президент Эрдоган вновь назвал вооруженную группировку "Отряды народной самообороны", контролирующую территории на турецко-сирийском пограничье, "террористической" и возмутился поддержкой курдских повстанцев со стороны США. Террористической Турция считает и действующую на ее территории "Рабочую партию Курдистана", бывший лидер которой Абдулла Оджалан отбывает пожизненный срок в турецкой тюрьме.

Эксперты "Утра", в свою очередь, напоминают: Курдистан и курды - это проблема, которая требует своего решения как минимум век. Постепенно, медленно, противоречиво этот разделенный народ продвигается к обретению своей государственности, но таковая стала бы большим вызовом не только для России.

При этом курды довольно разношерстны, и в их изменчивом движении, напоминающем броуновское, до сих пор нет какой-то серьезной результирующей, единой направляющей воли. Пока Оджалан был на свободе, еще можно было говорить о чем-то подобном, но сейчас все сильно запутано.

Понятно, что курды в Европе, Иране и Сирии - совершенно разные общности со своими идеологическими установками. Часть курдского движения де-факто является близким партнером РФ, часть - близким партнером и клиентом американского политического проекта, часть - партнером Ирана. Все эти движения не имеют четких "перегородок", перетекая одно в другое. Однозначно проамериканских, проиранских, пророссийских и тем более протурецких курдов при этом не существует, отмечают аналитики, а миф США о том, что им практически удалось взять под контроль курдское движение, не соответствует действительности. Как бы Штаты ни преувеличивали свое влияние на курдов и партнерство с ними, те, кто сегодня заключает соглашение с американцами, завтра могут запросто сбивать их из ПЗРК.

Для России появление Курдистана - тоже вопрос неоднозначный: новое государственное образование из "обломков" Ирана, Турции, Ирака, Сирии полностью изменило бы геополитическую картину на Ближнем и Среднем Востоке. Пока что мало кто понимает, как с этим жить и работать, - все ждут только вызовов, исходя из ограниченного набора имеющихся фактов. Во всяком случае, российские востоковеды далеки от мысли о том, что России это дало бы какие-то большие плюсы и преференции.

С одной стороны, РФ могла бы выстраивать отношения с новыми курдскими властями (в отличие от некоторых других государств) с чистого листа, с другой, неизвестно, кто победит в будущем Курдистане в качестве доминирующей политической силы, кто будет формировать там внешнюю политику, как это государство будет позиционировать и вести себя по отношению к соседям. Эксперты задаются вопросом: хорошо, если те же курды придушат ИГ, но что будет потом?

Кстати, неоднозначное отношение курдский фактор вызывал и в СССР. Уже тогда в Политбюро понимали: он кардинально меняет всю ближневосточную тематику, но при этом в силу своей непредсказуемости плохо поддается какому-то серьезному прогностическому моделированию. На фоне факторов Палестины и "разъединенного арабского единства" появление еще одного сложного игрока никем не приветствовалось.

Сейчас появляются новые возможности и варианты взаимодействия: США используют курдов для решения практических конкретных задач по Мосулу, по Ракке и в качестве рычага воздействия на Эрдогана. Свои интересы во взаимодействии с курдами есть и у России. При этом аналитики допускают: если бы не ИГ, о курдах бы вообще не вспомнили.

Арсений ПАЛКИН