Встреча президента Филиппин с Владимиром Путиным, как известно, была экстренно перенесена на более раннее время, чем планировалось – и Дутерте срочно улетел на родину. В это время там шла настоящая войсковая операция против местных исламских террористов. Специалисты объясняют, почему именно этот регион рискует стать главным мировым рассадником исламского экстремизма уже в ближайшее время.

Что произошло?

В начале недели вооруженные силы и полиция Филиппин атаковали одно из укрытий террористической исламистской группировки «Абу Сайяф» в городе Марави, чтобы захватить ее лидера Иснилона Хапилона (который также является лидером подразделения ИГИЛ* в Юго-Восточной Азии и входит в американский список самых разыскиваемых террористов).

Однако террористы призвали на помощь дружественную организацию «Мауте», сотня боевиков которой ворвалась в город, поджигая здания и атакуя полицейских и военных. Операция правительственных войск провалилась. Тысячи мирных жителей бежали из города.

В ответ президент Филиппин Родриго Дутерте объявил военное положение на острове Минданао, где расположен Марави, являющемся частью мусульманского автономного региона страны. Дутерте также пришлось провести встречу с президентом России Владимиром Путиным раньше, чем это планировалось, и прервать свой визит в Россию.

В четверг около 100 филиппинских военнослужащих при поддержке двух штурмовых вертолетов вновь вступили в бой с террористами, чтобы отбить у них осажденный город Марави. Минобороны Филиппин заявило, что город был в итоге освобожден.

Корни конфликта

Боестолкновения являются витком застарелого конфликта мусульманского меньшинства (около 5%) с католическим большинством страны (более 80%).

Притесняемые властями мусульмане еще в 1971 году основали «Национально-освободительный фронт моро» (НОФМ) для борьбы за отделение от Филиппин и основание собственного государства. Однако в итоге Манила пошла на уступки. В 1976 году при посредничестве ливийского лидера Муаммара Каддафи было подписано мирное соглашение. Однако его условия практически не соблюдались и уже в 1996 году был заключен новый мирный договор, который предварило создание в 1989 году Автономного региона в мусульманском Минданао.

Радикальная часть НОФМ была против переговоров и соглашений с правительством. Она откололась и создала другую организацию – «Исламский освободительный фронт моро» (ИОМФ), который продолжил борьбу за независимость. Однако ИОМФ также пошел на переговоры с правительством, которые закончились мирным соглашением в 2014 году.

«Абу Сайяф» и «Мауте»

И все же радикальные исламисты на Филиппинах никуда не исчезли. В 1991 году они основали еще одну террористическую группировку – «Абу Сайяф». Она стала бороться за отделение от Филиппин максимально радикальными методами – организовывая взрывы, похищения, убийства. Лидер «Абу Сайяф» Иснилон Хапилон в 2014 году присягнул на верность ИГИЛ.

«Мауте» – тергруппировка еще более молодая, она была образована в 2014 году братьями Абдаллой, Омаром и Хашимом Мауте. «Мауте» в 2016 году также присягнула на верность ИГИЛ.

Связи «Абу Сайяф» и «Мауте» (а также ряда более мелких группировок) с иностранными террористами являются новым поворотом в ситуации на Филиппинах. Местные радикалы перенимают тактику и методы деятельности у «Исламского государства*» и широко используют соцсети для освещения своих действий и вербовки новых сторонников. Во время атаки в Марави они развешивали на зданиях флаги, напоминающие игиловские. ИГИЛ даже взяло на себя ответственность за действия филиппинских террористов. То есть фактически они уже полноценно превратились в местную ячейку «халифата».

«По сравнению с другими странами Юго-Восточной Азии и вообще странами мира Филиппинам в какой-то степени повезло, потому что все исламистские группировки, которые у них существуют, все-таки не настолько сильны, – заявила газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Дарья Панарина. – В последнее время они, по всей видимости, получают какую-то поддержку извне, и, возможно, результатом этого являются их более активные выступления.

Профессор кафедры востоковедения МГИМО (У) МИД России, доктор исторических наук Лариса Ефимова, напротив, отметила в комментарии газете ВЗГЛЯД, что филиппинские группировки достаточно сильны без внешней помощи, а с ИГИЛ их роднит общая идеология. «Они сами себя финансируют: занимаются пиратством, это во-первых, а во вторых, они занимаются захватом заложников и получают большие деньги за это», – подчеркнула эксперт.

Исламизм в Юго-Восточной Азии

В этих условиях становится понятно, что договариваться с новыми группировками так же бесполезно, как и с ИГИЛ. Это уже не просто вооруженные повстанцы, выступающие за автономию мусульман, а полноценные террористы.

«Юго-Восточная Азия будет следующим местом, где будет пребывать исламский экстремизм и откуда его невозможно будет выковырять, – отметила Лариса Ефимова. – Потому что Филиппины – это только маленькая часть. И даже если Дутерте прогонит их, допустим, с Минданао, то Индонезийский архипелаг – 17,5 тыс. островов, из них населенных только 6 тыс., 11 тыс. – необитаемые, которые разбросаны по огромной акватории. Эту гигантскую территорию невозможно контролировать ни с воды, ни с воздуха. Там вечнозеленые растения, и все эти тропы и маленькие бухточки прикрыты зеленой массой тропических лесов. Это очень благоприятная местность для исламского терроризма».

Профессор добавила: «Не только юг Филиппин, но и юг Таиланда подвержен исламскому экстремизму. Я уж не говорю, что Индонезия – это 261 млн населения, из них 90% мусульман, а из них 30% если не экстремисты, то радикалы. Перспектива очень опасная».

Положение Дутерте

Все это прекрасно понимает Родриго Дутерте. Именно трезвая оценка ситуации стоит за его решением ввести военное положение в регионе. На кону стоит безопасность всей страны.

На этом фоне странной выглядит реакция стран Запада, выступивших с критикой действий Дутерте. Они считают, что введение военного положения необходимо ему, чтобы установить на Филиппинах авторитарный режим, и сравнивают данный шаг с аналогичным решением президента Фердинанда Маркоса в 1972 году. Такой сценарий, конечно, возможен. Однако они почему-то не учитывают другой нюанс. Если правительству Филиппин не удастся разобраться с исламистскими группировками в стране, то она может превратиться в новый опорный пункт ИГИЛ и очаг терроризма в Юго-Восточной Азии. Подобный сценарий выглядит куда более опасным, чем надуманная диктатура Дутерте.

Логика же Запада в данном случае диктуется исключительно личным отношением к фигуре филиппинского президента. А это, в свою очередь, вынуждает его искать поддержки со стороны Китая и России. «Россия и Китай выигрывают в его глазах, потому что не пытаются указывать Дутерте на то, что ему следует делать», – считает Дарья Панарина.

________________

* Организация, в отношении которой судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности".

Никита Коваленко