Украина устами своего министра финансов Натальи Яресько признала, что переговоры с кредиторами страны о послаблениях фактически зашли в тупик. Держатели долга упорно не хотят списывать значительные суммы, тогда как у Украины не так уж много других вариантов, учитывая позицию Международного валютного фонда. Итогом такого непонимания сторон может стать дефолт. Общая ситуация по украинской задолженности на сегодняшний день такова: государство должно почти 42 миллиарда долларов внешним кредиторам. Из них 32 миллиарда записаны собственно на правительство, а остальное является долгом предприятий и организаций, взятым под гарантии государства.

Основной торг ведется за 10 миллиардов долларов, который держат несколько инвестиционных компаний во главе с фондом Franklin Templeton. Еще 3 миллиарда долларов Украина должна России.

Поступивший в марте первый транш многомиллиардного кредита от МВФ позволил стабилизировать финансовое положение в стране и приостановить обвал гривны. Кроме того, существенно увеличились международные резервы Украины — с 5,6 до более 9 миллиардов долларов. До этого они стремительно таяли каждый месяц. Исходя из имеющейся в распоряжении правительства и Нацбанка Украины наличности, можно предположить, что в текущем году средств на выплату долгов хватит.

Тем не менее Киев стремится побыстрее разрешить вопрос с кредиторами. Причина довольно проста: одним из главных условий продолжения сотрудничества с МВФ является радикальное снижение объема долгов — примерно на треть. Соответственно, именно такие предложения украинская сторона заимодавцам и выдвинула. Кроме списания 30 процентов долга, Украина рассчитывает снизить ставку по облигациям до 5-6 процентов годовых, а также передвинуть на несколько лет срок погашения (сейчас это в основном 2017 год).

Первоначально казалось, что эти требования могут быть удовлетворены. В апреле Украине удалось договориться о реструктуризации задолженности государственного Укрэксимбанка (750 миллионов долларов). В конце концов, частным инвесторам пришлось три года назад провести куда более масштабную «стрижку» своих активов в случае с Грецией. В этой связи позиция России, которая с самого начала заявляла о невозможности какой-либо реструктуризации, казалась уязвимой.

Однако с начала переговоров прошло уже несколько месяцев, и, судя по заявлениям украинских официальных лиц, никаких значимых успехов на этом фронте не достигнуто. Franklin Templeton на уступки идти не хочет — по крайней мере до устраивающей украинцев (а значит и МВФ) степени. Кредиторы максимум готовы продлить срок выплат, но о списании тела долга или снижении процентной ставки речь ни в коем случае не идет.

Время между тем поджимает. Украине нужно решить проблему с кредиторами до конца июня — таков дедлайн МВФ. Намечающийся цейтнот порождает нервозность, которая проявляется в том числе в речах украинских политиков. 15 мая премьер-министр Арсений Яценюк посетовал на то, что страна находится в состоянии войны и потеряла уже 20 процентов экономики, и призвал в связи с этим инвесторов войти в положение. А министр финансов Наталья Яресько считает, что кредиторы сознательно затягивают данный процесс, чтобы выкрутить руки правительству страны.

Что же пошло не так? Во-первых, стоит обратить внимание, что в отличие от Греции здесь на чашу весов никто не бросил мощь и авторитет ЕС. Что и понятно: одно дело защищать члена собственной организации, другое — выступать за третью страну, пусть и входящую в сферу интересов Евросоюза. Жесткая позиция МВФ по вопросам договоренностей обеспечила Украине крайне невыгодный статус на переговорах. По сути, кредиторы могут требовать очень неприятных условий, зная, что должник находится в тяжелом положении. Россия могла бы сыграть ключевую роль в переговорах, если бы захотела смягчить условия выплат по принадлежащим ей облигациям. Но Москва делать этого не собирается: условия российского кредита и так щадящие (ставка на 2-3 процентных пункта ниже, чем у западных фондов, а именно снижения до этого уровня и хочет добиться от них Киев). Да и политические трения между странами никак не способствуют налаживанию диалога.

Дефолт для украинской стороны между тем пока опцией не является. Фактически он будет означать обрушение гривны и массовый уход капиталов. Падать всегда есть куда, и в такой сложной ситуации Украина может столкнуться с подобием развала начала 1990-х годов. Есть серьезные сомнения, что в случае дефолта МВФ продолжит кредитование украинской экономики. А та помощь, что выделяется в рамках многочисленных программ с США, ЕС и их структурами, недостаточна для поддержания хозяйства страны на плаву. Что-то, конечно, европейцы и американцы Киеву могут выделить дополнительно, но вряд ли это будут суммы, на порядок превосходящие то, что предоставляется сейчас.

В то же время совсем безнадежной позиция Украины не выглядит. Во-первых, МВФ, уже вложившийся в страну, меньше всего сейчас хочет дальнейшей ее дестабилизации. Дефолт может быть объявлен и по обязательствам фонда, а для этой забюрократизированной организации такой расклад — просто ЧП, случавшееся ранее крайне редко (обычно кредиты МВФ не реструктурируются). В связи с этим, возможно, установленный крайний срок достижения соглашений — один из способов поддавить на Киев, чтобы пошевеливался. В реальности же, если договориться с кредиторами не удастся, фонд сдвинет дедлайн на более позднее время.

Кроме того, как ни велико желание Украины избежать дефолта, не исключено, что наступит ситуация, когда выбора просто не будет — деньги кончатся. И инвесторы обязаны иметь в виду такой вариант развития событий. В этом случае их потери будут существенно выше, чем ныне предлагаемые 30 процентов от тела долга. В свое время аргентинские долги, по которым южноамериканская республика отказалась платить, пошли на рынке за бесценок. Даже сейчас есть сомнения, что их удастся реализовать более чем за 50 процентов стоимости.

Что касается России, то она может прекратить эту игру практически в любой момент. Соглашения 2013 года предусматривают ковенант, по которому Украина должна немедленно провести выплаты по облигациям, если уровень госдолга страны превысит 60 процентов ВВП. Эта отметка была достигнута еще в прошлом году. Разумеется, сейчас такой шаг будет выглядеть однозначно политическим. Этот факт ставит под вопрос возможность реальной выплаты с украинской стороны. Однако если переговорный процесс с западными инвесторами у Киева не будет складываться еще месяца два-три, такое требование Москвы будет выглядеть логичным и разумным.

Вопрос украинского долга завис, поскольку ни одна из многочисленных сторон не готова идти на попятную. Возможно, ключевую роль в ближайшем будущем сыграют новости из реальной украинской экономики, а также политическая ситуация в стране. В том случае, если и то, и другое пойдет на поправку, Киеву удастся как минимум смягчить МВФ, и тогда вопрос реструктуризации будет уже не столь жизненно важным. В противном случае следует ждать потрясений.

Дмитрий Мигунов