В России зафиксировано максимальное падение промпроизводства за последние шесть лет. И проблема не только в том, что в стране выпускается все меньше станков, тракторов и троллейбусов. Отечественная промышленность валится на фоне резкого сокращения зарубежных поставок и реализации правительственного плана по импортозамещению. Это создает существенные риски, среди которых — рост безработицы и перспектива возникновения продовольственного дефицита.

Ушли в минус

Промышленное производство в России по итогам апреля упало на 4,5 процента (по сравнению с аналогичным месяцем 2014 года). Это сильнейшее сокращение за последние шесть лет. Хуже было только в октябре кризисного 2009 года. Тогда промпроизводство снизилось на 11,2 процента.

Падают все сектора отечественной экономики. Особое внимание стоит обратить на продукты. Производство круп снизилось на 20,4 процента, мясных консервов — на 7,9 процента, колбасы — на 1,9 процента, соков — на 14,5 процента. В то же время мяса выпустили больше на 11 процентов. Российские сыроделы порадовали скачком на 21,5 процента. Хотя в целом молочная промышленность выросла на 0,7 процента, выпуск сухого молока упал на 13,7 процента. Молочная продукция при этом за год подорожала на 14,5 процента, мясо — на 23,4 процента.

Еще несколько цифр. Производство одежды упало на 24,7 процента, обуви — на 13,5 процента (30,6 миллиона пар с января по апрель 2015 года или по 0,2 пары на каждого россиянина). Это все товары народного потребления. Но и в других отраслях наблюдается похожая картина.

Сборка тракторов замедлилась на 51,9 процента, станков — на 36,4 процента, автомобилей — на 21,9, автобусов — на 16,3, троллейбусов — сразу на 60 процентов (за четыре месяца было изготовлено 33 штуки). Венчает эту картину настоящий прорыв в коммунальном хозяйстве. Производство счетчиков воды подскочило на 43,9 процента (до 4,2 миллиона штук). Теперь каждый сможет платить по справедливым тарифам. Они, кстати, с 1 июля поднимутся. В Москве горячая вода подорожает на 11,5 процента, холодная — на 5,9 процента.

И все бы ничего, но отечественная промышленность буксует на фоне сильного сокращения импорта. Слабое производство могут поддержать иностранные поставки, но они тоже падают. Федеральная таможенная служба сообщает, что в апреле импорт из стран дальнего зарубежья в РФ рухнул сразу на 42 процента. В два раза уменьшился ввоз станков, в 1,7 раза — продуктов питания, в 1,6 раза — одежды и обуви. Одновременное падение производства и импорта чревато опасной ситуацией, когда товаров будет просто не хватать.

Все свое

Да, правительство пытается решить проблему. Программа импортозамещения предполагает наращивание собственных мощностей и постепенное вытеснение иностранной продукции. Ключевое слово здесь — «постепенное». Проблема в том, что всерьез за импортозамещение взялись в середине прошлого года, после обмена санкциями. Тогда страна в одночасье была отрезана от продовольственных рынков Европы, США и ряда других стран.

Кроме того, ЕС и Соединенные Штаты объявили России технологическую блокаду. А импорт инноваций и знаний не менее важен, чем ввоз готовых продуктов. Все это и заставило российские власти заговорить о необходимости развития собственной промышленности. По оценке Минпромторга, импортозамещение обойдется России в 2,5 триллиона рублей.

Главный аналитик Промсвязьбанка Игорь Нуждин не ждет роста производства в 2015 году. При этом эксперт весьма скептически относится к успеху импортозамещения. «Загрузка мощностей в России близка к историческим максимумам (64,3 процента в первом квартале). Чтобы заместить импортные товары отечественным необходимы новые мощности, а следовательно — инвестиции», — говорит он. И поясняет, что частных инвестиций нет, поскольку у бизнеса нет уверенности в завтрашнем дне (стабильный курс, приемлемые ставки по кредитам, доступ к финансированию). Государственные инвестиции в свою очередь не могут увеличиться из-за падения доходов бюджета.

Расчет на собственные силы — это верный шаг. Но отечественному производителю нужно время, чтобы развернуться на полную. На это уйдут годы, а то и десятилетия. Так, летом 2014 года в Ульяновской области был построен станкостроительный завод. От подготовки документации до запуска предприятия прошло почти три года. И строился он совместно с немецко-японской компанией DMG Mori Seiki. Для создания с нуля собственного производства требуется больше времени. Пока же людям нужно что-то есть, как-то одеваться, на чем-то ездить на работу. И хотелось бы, чтобы все было хорошего качества. К первосортным товарам и определенному уровню жизни россияне уже привыкли благодаря импорту. А отечественные предприятия пока не могут предложить достойных аналогов потребителям.

Нажали на тормоз

Сами промышленники указывают на несколько причин падения производства. Самый популярный ответ — низкий спрос на их продукцию внутри страны (так ответили 49 процентов респондентов, принявших участие в опросе ВШЭ). 45 процентов жалуются на неопределенную экономическую ситуацию, 42 процента — на проблемы с финансированием.

Недаром в начале года глава «Русала» Олег Дерипаска посоветовал отправить руководство Центробанка в космос, поскольку его сотрудники — «небожители». Задрав ключевую ставку до 17 процентов, регулятор попытался остановить инфляцию и девальвацию рубля. Побочным эффектом стали неподъемные кредиты для бизнеса, без которых невозможно развитие.

Директор аналитического департамента инвесткомпании «Golden Hills-КапиталЪ АМ» Михаил Крылов отмечает, что уровень промпроизводства падает из-за ужесточения денежно-кредитной политики ЦБ, снижения уровня жизни населения (в апреле реальные доходы россиян уменьшились на 4 процента, из-за этого страдает спрос) и проблемами в автопроме. Сокращение выпуска машин запускает цепную реакцию. Например, тут же падает производство станков — они становятся просто не нужными.

Через кризис к реформам

Конечно, проблемы промышленников не очень интересны населению. Но важно понимать, что застой производства бьет в первую очередь по рядовым гражданам. И дело не только в уменьшении количества товаров. Работает простая схема: нет производства — нет прибыли — нет рабочих мест.

Минтруд регулярно и с удовольствием рапортует об отсутствии проблем с занятостью. Глава министерства Максим Топилин 25 мая отметил, что зарегистрированная безработица за неделю уменьшилась на полпроцента. Чиновники не любят учитывать нюансы. Так, по информации ВШЭ, руководители промышленных предприятий вовсю оптимизируют расходы на выплаты рабочим. Делается это не грубо, без увольнений и массовых сокращений. Просто урезаются зарплаты, работников отправляют в отпуска за свой счет или переводят на неполные смены. И это только первая проблема, напрямую затрагивающая население.

Есть риск и продовольственной безопасности. То, что лежит на прилавках магазинов, можно назвать отечественным продуктом. Но зачастую он производится из импортного сырья. Это касается, например, сахара. Российский агропром не поставляет достаточно свеклы, часть сырца приходится покупать за рубежом. Именно поэтому отечественный сахар стремительно дорожал (за год на 41,9 процента) — девальвация рубля сыграла с любителями сладостей злую шутку. И выхода нет: либо страдать от высоких цен, либо отказаться от импорта и сидеть без сахара. В молочной промышленности похожая ситуация. Производство сухого молока падает, его импорт также снижается. А 26 мая свежеиспеченный глава Минсельхоза Александр Ткачев предложил подумать об ограничении поставок данного сырья. И что же прикажете делать молочной промышленности? Ведь наращивать собственное производство трудно — нет источников инвестиций. В таких условиях отказ от импорта равносилен уничтожению отрасли.

Президент Торгово-промышленной палаты (ТПП) России Сергей Катырин в беседе с «Лентой.ру» предсказал, что падение производства продолжится в машиностроении (на 10 процентов) и в автопроме (на 22-24 процента). Он также предупредил о последствиях спада в других отраслях. В частности, Катырин напомнил, что в этом году в ряде регионов были зафиксированы перебои с поставками лекарств (по данным Росстата, в январе производство лекарств упало на 34,1 процента по сравнению с декабрем 2014-го; при этом медикаменты за год подорожали на 25,8 процента — прим. «Ленты.ру»).

Глава ТПП полагает, что «залить» проблему деньгами не удастся. «Мы считаем, что масштабное инвестирование средств бюджета и Фонда национального благосостояния должно сочетаться с существенным улучшением инвестиционного климата», — подчеркнул он. И напомнил, что после кризиса 2008 года промышленность приходила в себя около трех лет. Сегодня он ждет «значительно более медленного восстановительного роста».

Инвестиционный климат, по мнению многочисленных специалистов, можно улучшить только с помощью структурных реформ. Эксперты ВШЭ, например, предлагают ставший уже классическим рецепт. Они пишут, что нужно обуздать «творческую инициативу депутатского корпуса», чтобы он перестал обременять бизнес ограничительными мерами. И настаивают на преобразованиях в сфере управления государством.

О необходимости перемен в России на прошлой неделе говорили три дня подряд: 19 мая — в МВФ, 20 мая — в ОНН, 21 мая к «реформе власти» призвал президент Сбербанка Герман Греф, а первый зампред ЦБ Ксения Юдаева сказала, что без структурных преобразований быстро восстановить экономический рост не получится.

Но встать на путь реформ — серьезное и сложное решение. Велик соблазн пойти проторенной дорожкой. То есть попытаться залатать все экономические дыры деньгами из бюджета. А тут и нефть подросла, да рубль окреп, и Минэкономразвития считает, что в 2018 году ВВП вырастет на 4,5 процента. Так что правительство вполне может переждать бурю и жить так, будто следующей не будет.

Марат Селезнев