Греция загнана в угол, у нее почти не осталось времени. Она находится между молотом и наковальней, и молот может вскоре ударить. В пятницу утром Греция представила своим кредиторам принципиально новый план, который включает дополнительное сокращение расходов и более фундаментальные реформы.

Европейские партнеры Греции в предстоящее воскресенье будут решать, принять этот план или нет. Если они скажут "да", начнется обсуждение долгосрочной программы помощи (продолжительностью в 2-3 года), а Европейский центральный банк (ЕЦБ) предпримет срочные шаги по спасению греческих банков.

Если европейцы скажут "нет", ЕЦБ приостановит выделение ликвидности греческим банкам, что заставит правительство Греции отказаться от евро и максимально быстро ввести альтернативную валюту для предотвращения коллапса банковской системы.

При любом сценарии развития событий (сохранение в зоне евро или переход к драхме) Греции придется пойти на значительное сокращение бюджетных расходов.

Если Афины решат распрощаться с единой европейской валютой, то у них появится определенная монетарная свобода, девальвированная драхма и уменьшившийся государственный долг (так как будет объявлен дефолт по большинству кредитов).

Тем не менее это будет нелегкая дорога. Греческая экономика переживает тяжелые времена, отчасти из-за кризиса в туристическом секторе, резкого снижения иностранных инвестиций и минимального внутреннего потребления. Болезненный выход может сопровождаться жестким контролем над движением капитала, финансовой нестабильностью и социальным недовольством.

Однако, если греческое правительство удержит ситуацию в течение примерно одного года, после глубокой рецессии последует быстрое восстановление экономики. Греция уже провела ряд важных реформ, а девальвированная драхма сделает греческие курорты более привлекательными для туристов, чем в Италии и Испании, отмечает британский журнал The Economist.

А что произойдет, если Афины все же останутся в зоне евро? Страну ждет болезненное сокращение бюджетных расходов, причем в отсутствии монетарной свободы и возможности девальвировать валюту. Долг продолжит увеличиваться и давить на национальную экономику, при этом сохранение членства в еврозоне будет рассматриваться греческим народом как позорная капитуляция перед кредиторами. Страшно представить, за кого могут проголосовать на следующих всеобщих выборах безработные и переполненные гневом греческие избиратели.

Ни один из двух вариантов нельзя назвать хорошим для стран, составляющих ядро еврозоны, в первую очередь Германии и Франции. При выходе или сохранении членства Греции грозит экономический и политический хаос (не говоря уже о гуманитарном кризисе, моральная ответственность за который ляжет на плечи Берлина и Парижа).

Можно, конечно, представить третий вариант развития событий, который сложно претворить в жизнь - в первую очередь по политическим причинам. Страны ядра еврозоны во главе с Германией могли бы ради сохранения европейского проекта списать большую часть государственного долга Греции в обмен на структурные реформы и сокращение расходов.

Это бы, конечно, позволило Алексису Ципрасу провозгласить безоговорочную победу и стало бы чрезвычайно непопулярным решением почти во всех странах блока. Кроме того, это нарушает существующие правила Евросоюза, которые запрещают реструктуризацию долга. Однако этот шаг мог бы сохранить Грецию в еврозоне и предотвратить коллапс греческой экономики.

Более того, еврозона могла бы пойти дальше и сделать подобное предложение другим периферийным экономикам (у которых соотношение долга к ВВП превышает средний уровень) как часть фискальной интеграции блока. Разумеется, все это сопряжено с определенными трудностями (юридическими, политическими и финансовыми) и может привести к некоторым негативным последствиям в будущем, но в итоге от этого выиграют все, и именно так строятся новые государства.

Но этого не произойдет. Греция, скорее всего, покинет еврозону, а панъевропейское государство никогда не будет построено. Все, что мы видим сегодня, больше похоже на отчаянную попытку сохранить экономический блок, состоящий из стран, которые больше не верят (если вообще когда-либо верили), что они одно целое.