Правительство Украины рапортует о гигантских убытках, которые приносят принадлежащие государству предприятия. И хотя с этим фактом как таковым трудно поспорить, причинами этих убытков являются не только гражданская война и экономический коллапс. Есть много признаков того, что украинские чиновники намеренно губят приносящие прибыль активы, и у них есть на это свои резоны. «В 2014 году 30 крупнейших государственных компаний перечислили в бюджет 1,2 млрд гривен в качестве дивидендов. При этом они получили из госбюджета 13 млрд гривен в форме субсидий и налоговых льгот. В то же время убытки предприятий составили 100 млрд гривен», – пожаловалось министерство экономического развития и торговли Украины. Такой статистикой ведомство ведет к оправданию необходимости как можно быстрей реализовать план приватизации госкомпаний.

Приватизация будет одним из наиболее эффективных способов сократить убытки и одновременно привлечь прямые инвестиции, разрушить коррупционные схемы и создать равные условия всем участникам рынка, считают специалисты украинского ведомства.

МЭР пытается показать, что государство тратит на госкомпании больше, чем те приносят дохода, поэтому выгодней от них избавиться. Однако сравнение выплаты субсидий и льгот только с дивидендами не совсем справедливо. Потому что госкомпании, как и все другие предприятия, платят еще и налоги в бюджет.

Украинский Forbes составил список 30 госкомпаний – крупнейших получателей госсубсидий и льгот с указанием средств, которые были получены компанией из бюджета, а также средств, которые компания, наоборот, отправила в бюджет, плюс ее прибыль или убыток по итогам 2014 года.

По подсчетам журнала, убытки этих 30 госкомпаний также составили 100 млрд гривен. При этом Украина выделила в прошлом году на эти 30 госкомпаний 15,2 млрд гривен в виде субсидий и налоговых льгот. Однако сами компании пополнили украинский бюджет на в два с половиной раза большую сумму в виде налоговых поступлений – 37,2 млрд гривен. Таким образом, нельзя говорить, что государство тратит на госкомпании больше, чем получает от них.

Понятно, что, когда госкомпании несут колоссальные убытки, они нуждаются в еще большей господдержке, и при этом объективно не могут выплачивать дивиденды в бюджет государства.

Однако зачастую в убытках и в недополучении дивидендов виноваты сами власти. «Были, конечно, времена, когда госкомпании давали бюджету больше, чем он на них тратил. Даже Укрнафта платила большие дивиденды. Нормальные суммы дивидендов от госкомпаний были после 2000 года до кризиса 2008 года. Это действительно была серьезная статья доходов бюджета. А потом, после кризиса, постоянно были какие-то проблемы. И сейчас никто не ожидает от этих предприятий никаких доходов», – говорит газете ВЗГЛЯД украинский экономист Александр Охрименко.

И все же таких громадных убытков констатировать еще не приходилось. «У нас всегда у госкомпаний были убытки, постоянно ругали, что руководители госкомпаний годами ничего не приносят. Все это было. Но таких сумм убытков еще не было. Весь бюджет страны – 600 млрд гривен, и убытки 30 компаний – 100 млрд гривен. Это уж слишком», – замечает Охрименко.

Причина убытков в общем падении украинской экономики, а также в политически мотивированном отказе от сотрудничества с Россией. Яркий пример – история легендарного Южмаша, который производит никому теперь не нужные ракеты «Зенит». У компании нет ни денег, ни заказов, а люди – на улице. Завод находится на грани окончательной ликвидации.

Этот завод входит в эти топ-30 украинских госкомпаний. Прошлый год Южмаш закончил с колоссальным убытком в 1,2 млрд гривен. Проблемы на заводе начались еще в кризисный 2009 год, с тех пор каждый год он показывал убытки. Однако для сравнения: в предыдущие годы потери завода не превышали 0,5 млрд гривен. Более того, с каждым годом предприятию удавалось уменьшить убыток. Если в 2008 году потери Южмаша составили 462 млн гривен, то в 2012 году – только 113 млн гривен. Впрочем, Укркосмос чувствует себя куда хуже: убыток этого госпредприятия вдвое больше – 2,3 млрд гривен. «Конструкторское бюро «Южное» закончило прошлый год с убытком в 1,8 млрд гривен.

Причина такого положения предприятий понятна: разрыв кооперации с РФ означает для Украины убийство собственного высокотехнологичного производства.

В число 30 крупнейших госкомпаний также входят энергетические активы (нефтегазовые, электроэнергетические и угольные), железнодорожные, Укрпочта, Укрспирт и другие.

Больше всего финансирования из бюджета получает «Нафтогаз Украины»: в 2014 году – 3,7 млрд гривен. В бюджет госмонополия вернула в три раза больше – 12,3 млрд гривен. Между тем убыток предприятия составил рекордные 85 млрд гривен. А вот, к примеру, украинский Энергоатом из бюджета не получает ни копейки, зато пополняет бюджет страны на 5,6 млрд гривен (по итогам 2014 года).

Впрочем, как указывает Охрименко, причина убытков не только в экономическом кризисе, но и в коррупции. «Госкомпания – это кормушка, и при смене власти ничего радикально не меняется. Любой чиновник, который приходит работать в компанию, хочет только одного: заработать себе в карман. И субсидии, которые он получает от государства, идут исключительно на «разворовывание». Причем все это понимают, улыбаются, но никто ничего не меняет», – говорит Александр Охрименко.

Главная проблема в непрозрачности работы госпредприятий. «По этой причине сложно разграничить, какая информация достоверная, а какая нарисованная», – указывает Охрименко. А это прекрасная возможность для воровства.

Еще одна распространенная на Украине ситуация, когда власть рассчитывается с бизнес-структурами тем, что отдает олигархам в управление государственные монополии.

«Все понимают, что это простор для коррупции. В результате государство не работает на государство. Госпредприятия работают в интересах олигарха», – отмечает Охрименко. Здесь ярчайший пример – Укрнафта, где 50% плюс одна акция принадлежат государству (Нафтогазу), а группе «Приват» Игоря Коломойского – лишь миноритарный пакет в 43% Укрнафты.  И хотя у государства контрольный пакет, оно так не и смогло заставить Коломойского заплатить дивиденды в бюджет. А были времена, когда Укрнафта платила в бюджет очень большие дивиденды, говорит Охрименко. «Вроде Укрнафта – государственное предприятие, но она под контролем олигарха. Доходит до абсурдности», – добавляет украинский экономист.

Поэтому нынешняя попытка представить госкомпании как ненужный балласт государства с помощью статистических манипуляций нужна лишь для того, чтобы протолкнуть приватизацию.

Приватизация госкомпаний – это, конечно, не выход сегодня из тяжелого экономического положения, а банальный передел собственности. «Это не тайна, что они хотят провести не приватизацию, а поделиться активами. Они даже называют, кому хотят отдать активы», – говорит Охрименко.

«Была договоренность, что после Майдана придут люди и рассчитаются с лицами, которые финансировали Майдан. И при Януковиче такое было, когда он пришел к власти. Сейчас они, правда, скандалят, ругаются, никак не могут поделить активы», – рассказывает Охрименко. Яркий пример – конфликт государства с ДТЭК Рината Ахметова, которому власти не дают работать, заставляя уходить в убытки, даже несмотря на то, что это создает серьезные проблемы с углем, электроэнергией и подготовкой страны к отопительному сезону. Не случайно предприятия ДТЭК попали первыми в список на приватизацию.

«В условиях такого хаоса проводить приватизацию нельзя. Любой экономист это скажет. Цена будет ниже, плюс в условиях бардака нельзя этого делать», – резюмирует Охрименко.

Фонд госимущества Украины планировал начать приватизацию в июле – августе этого года. В частности, на продажу выставят 5% акций Одесского припортового завода, 25% акций энергопредприятий «ДТЭК Днепроблэнерго», «ДТЭК Днепрэнерго», «ДТЭК Захидэнерго» и Киевэнерго.

На сентябрь – декабрь запланирована дальнейшая приватизация Одесского припортового завода, к продаже готовят многие областные энергетические компании и ТЭЦ, также 50% акций компании «Укрнафтопродукт», 25% акций Днепровского машиностроительного завода, 95% акций предприятия «Днепрметрострой», 50% акций машиностроительного объединения «Орион», 94,9% акций предприятия «Сумыхимпром».

Ольга Самофалова