Грузия разбогатела на 800 миллиардов долларов. По крайней мере, именно в такую сумму оцениваются запасы газа, которые, как объявлено, найдены в этой стране. Действительно ли Тбилиси может праздновать теперь «газовую независимость» от России, и что на самом деле стоит за заявлением об открытии очередной «исторической главы» в энергетике Грузии? Американская компания Frontera Resources обнаружила в Грузии запасы газа на 5 трлн кубометров, сообщили в среду грузинские СМИ со ссылкой на слова президента компании Стива Никандроса. Местные журналисты провозгласили, что Грузия «открыла новую историческую главу в продвижении к энергетической независимости и поставкам природного газа на зарубежные рынки».

По словам Никандроса, понадобится до пяти лет, чтобы Грузия начала экспорт газа в Турцию и страны Восточной Европы. Ранее также шла речь о поставках СПГ на Украину. В прошлом году Frontera Resources заключила соглашение с украинским «Нафтогазом», пообещав поставки сжиженного газа со своих объектов в Грузии.

5 трлн кубометров – это почти в десять раз меньше, чем запасы газа в России (почти 50 трлн кубометров), в 7 раз меньше, чем у Ирана (34 трлн), и в 5 раз меньше, чем у Катара (25 трлн кубов). Важное уточнение, что запасы России, Ирана и Катара подтверждены.

Если по Грузии будут доказаны объемы в 5 трлн кубометров, то она встанет в один ряд с такими странами, как Венесуэла и Нигерия, и будет превосходить по этому параметру Ирак, Норвегию и Египет. Теоретически, Грузия может стать обладателем богатства на 800 миллиардов долларов (если взять цену на спотовый газ в Европе, которая в последнее время составляет 160 долларов за тысячу кубометров).

«Об энергетической независимости Грузии говорится уже не первый год, и разработка этих месторождений при таких запасах сделала бы эти мечты реальностью. Но вопрос – правда ли это на самом деле?» – говорит генеральный директор МФО «Мани Фанни» Александр Шустов. Frontera Resources уже не раз хвасталась обнаружением запасов газа в Грузии. Однако раньше речь шла лишь о десятках миллиардов кубометров, которые теперь превратились в триллионы.

Так, в 2014 году Frontera Resources говорила, что обнаружила в Грузии запасы газа в объеме 40 млрд кубометров. В 2015 году консорциум Грузии, ВР и SOQAR также объявил, что им удалось найти в районе Сагареджо (Кахетия, Грузия) запасов нефти оценочно 5 млрд тонн, газа – более 15 млрд кубометров (обещали добыть нефть к 2020, газ – к 2022 году).

Но уже в октябре 2015 года глава американской компании оценивал имеющиеся запасы газа в Грузии в 3,8 трлн кубометров. Спустя всего четыре месяца Frontera увеличивает оценку запасов до 5 трлн кубометров. Речь о месторождениях «Мцаре Хеви» и «Тарибани» площадью 2 тыс. квадратных километров, которые были объединены под названием Южно-Кахетинский газовый комплекс.

Американская компания, понятно, заинтересована в том, чтобы убедить всех в перспективности инвестирования в грузинские недра. Что касается независимых отчетов, известен лишь один таковой. В апреле 2015 года Frontera сообщала о результатах отчета, который был составлен по ее заказу независимой американской консалтинговой фирмой из Нидерландов Sewell & Associates. Этот отчет подтвердил, что в Мцаре Хеви и Тарибани могут быть перспективные запасы природного газа в объеме всего лишь 266 млрд кубометров.

«Разведанные запасы газа необходимо еще доказать, и только после этого можно будет говорить о том, что проект сможет привлечь инвестиции», – говорит Кирилл Яковенко из «Алор Брокер». И даже в этом случае это все равно не будет означать, что весь этот газ Грузия сможет добыть. Еще предстоит понять, являются ли эти запасы извлекаемыми или нет как с технической, так и с коммерческой точки зрения.

История знает много примеров, когда сенсационные заявления о невероятных запасах газа или нефти ни к чему на практике не приводили. Так случилось, например, со сланцевым газом в Польше и на Украине, где работали также американские компании. На этапе исследовательского бурения оказалось, что промышленная добыча невозможна.

Срываются также и разрекламированные средиземноморские проекты. «Сколько было шума насчет проектов в Израиле, на Кипре и в Греции, где находили газовый клондайк, – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. – Проект израильского месторождения «Левиафан» продвигается очень тяжело. Оптимизм инвесторов угасает на фоне падения цен на газ (из-за нефти)».

С другой стороны, на этом рынке иногда случаются революции. Но пока это смогли доказать в виде исключения лишь США, разработавшие специальные технологии для добычи сланцевого топлива. Стив Никандрос делает ставку именно на этот успешный опыт. «Подобно тому, как происходящая в последнее время эволюция аналогичных богатых газовых промыслов меняет траекторию энергонезависимости США, наши результаты продолжают указывать на то, что Грузия располагает запасами природного газа для того, чтобы двигаться тем же путем», – заявил он в октябре 2015 года.

Пока все же нет оснований говорить, что в Грузии начнется серьезная добыча газа. Американская Frontera довольно часто выступает с какими-то новостями, называя их историческим событием.

Стратегия компании – поиск мест добычи углеводородов в Восточной Европе, которые относятся к Черноморскому бассейну. В Грузии она начала работать еще в 90-х, но только в 2011 году занялась разработкой месторождения «Мцаре хеви» в Восточной Грузии и лишь в 2014-м начала здесь добывать газ. Причем, когда началась добыча, Никадрос говорил о месторождении всего на 42 млрд кубометров газа. Учитывая потребление газа, Грузии этих объемов хватает всего на 15–20 лет для обеспечения собственных нужд.

Более того, американская компания обещала уже к концу 2015 года довести добычу с 75 тыс. до 7 млн кубов в сутки или до 2,5 млрд кубометров в год. Однако этого так и не произошло. Учитывая, что потребление газа Грузией оценивается в 2 млрд кубометров, то Грузия уже должна была перестать зависеть от импортного газа. Однако она по-прежнему закупает газ у Азербайджана.

Даже если предположить, что ожидания американцев по запасам в триллионы кубометров в Грузии оправдаются, то это будет только начало долгого и трудного пути. «Разработка месторождений с таким потенциалом подразумевает существенные инвестиции и длительное время на организацию необходимой инфраструктуры. Все это потребует инвестиционных вливаний, что может сделать этот газ «золотым», – говорит Шустов.

Грузия потребляет немного, но потребление растет. С 2012 до 2016 года оно выросло на 38%. Почти 80% газа она покупает у Азербайджана, который строит планы по дальнейшей газификации Грузии. С другой стороны, у Грузии, в отличие от Украины, нет проблем с ценой на газ. Она покупает газ по льготной цене в 55 долларов за тысячу кубометров, плюс получает часть газа от Газпрома как компенсацию от транзита российского топлива в Армению. «Поэтому у Грузии нет дефицита в газе, а также не стоит проблема в выбивании скидки на него, как, например, у Украины», – отмечает Шустов.

«Обнаружение газа в данном регионе в целом не является большим сюрпризом, особенно учитывая, что соседствующий с Грузией Азербайджан является одним из крупнейших региональных экспортеров топлива. Совсем другой вопрос – это рациональность добычи и налаживание дальнейшего экспорта», – говорит Яковенко.

Качество предполагаемых запасов не до конца понятно. «Что это за газ? Если речь идет о сланцах, то вероятность его разработки под большим вопросом, так как схема извлекания газа подразумевает взрывы подземных пластов, а учитывая то, что Грузия имеет сложный рельеф и горные регионы, то разработка вообще может не состояться», – говорит Шустов.

Кроме того, это создает угрозу сельскому хозяйству. «Кахетия является традиционно развитым сельскохозяйственным регионом, производимые здесь вина формируют значительную долю экспорта Грузии. Добыча газа представляет собой угрозу плодородным землям, существуют весомые риски их загрязнения и вообще вывода из сельскохозяйственного оборота в случае техногенных катастроф, связанных с добычей и транспортировкой газа», – указывает Яковенко.

Планы по экспорту еще более сомнительны. Если даже у Грузии появится лишний газ через энное количество лет, то экспорт встанет перед проблемой фактического отсутствия дорогостоящей инфраструктуры. «Ее стоимость может составлять миллиарды долларов, учитывая сложность ландшафта и каменистую почву предгорий Кавказа», – отмечает Яковенко.

Таким образом, насколько правдивы речи американской компании, можно будет судить только после того, как запасы газа будут подтверждены, начнется бурение и будет проведена коммерческая оценка проекта и планов. «Финансовая экспертиза позволит понять, что выгоднее для страны: продолжать закупать газ у соседей или добывать собственный, а если и добывать, то в каких объемах, а также отправлять ли излишек на экспорт», – считает Яковенко.

Ольга Самофалова