Правительство Великобритании проводит эксперимент по созданию специализированных математических школ при вузах для одаренных детей. Пока таких заведения два — при лондонском Королевском колледже и Эксетерском университете. Остальные университеты пока не спешат с нововведениями, предпочитая ознакомиться сначала с результатами коллег. Впрочем, у последних успехи весьма впечатляющие: выпускники демонстрируют хорошие знания на экзаменах, а доля учащихся, получивших приглашения из Оксфорда и Кембриджа, выше, чем где бы то ни было.

С идеей создания специализированных школ активно выступает профессор Королевского колледжа, член палаты лордов и консультант правительства Соединенного Королевства баронесса Элисон Вульф (Baroness Wolf of Dulwich).

В эксклюзивном интервью «Известиям» профессор призналась, что ее вдохновляет советский и российский опыт, насчитывающий уже более 50 лет. Первая математическая школа появилась в Москве в 1963 году с подачи великого математика академика Андрея Колмогорова.

— У нас была традиция специального образования в некоторых областях, но в основном у нас обычные средние школы. И мы всё больше чувствуем, что нужно увеличивать долю специального образования, особенно в последних двух классах школы. Такая практика есть в музыке, до известной степени в спорте, но не в математике. Мы узнали, что у вас это очень сильно развито благодаря колмогоровским школам. И я нахожу это замечательным, — говорит баронесса Вульф.

По ее словам, на кафедре математики Королевского колледжа много преподавателей и профессоров, получивших российское образование. Двое из них заканчивали ленинградскую математическую школу. И их рассказы очень вдохновили английских коллег.

Сейчас правительство Соединенного Королевства уделяет всё большее внимания развитию математического образования.

— У нас есть хорошие математики, есть большой спрос на математику, все знают, что человек с хорошей математической подготовкой зарабатывает больше, — говорит профессор Вульф.

Она призналась, что первым эту тему поднял один из высокопоставленных чиновников правительства, а она, присоединившись к ней, придала этому «академическую респектабельность».

При этом баронесса подчеркнула, что в Лондоне не поддерживают идею о необходимости полностью разделить детей в школах по специальностям: считается, что делать это надо не раньше чем с 15 лет. В этом возрасте и начинают проявлять себя особые таланты, и ему нужно помочь в получении специализированных знаний.

Еще одним важным фактором, который учитывают британские политические и научные лидеры, является социализация талантливых подростков — в спецшколах они находятся в своем кругу. В обычной школе таких людей будет 1–2.

— В последних двух классах школы необходимо иметь специализацию, — говорит профессор Вульф. — В идеальном мире у вас были бы чудесные обычные школы, в которых было бы чудесное преподавание по всем предметам. Но реальность такова, что у нас просто нет достаточного количества учителей для этого, и я не уверена, что когда-нибудь будет. 

В России, опыт который изучают сейчас в Великобритании, с этими словами согласны далеко не все чиновники.

— Один из руководителей московского образования объяснял директорам знаменитых московских школ, что специализированных школ вообще по идее быть не должно — в одной и той же школе один школьник должен играть на трубе, другой играть в футбол, а третий должен заниматься математикой, — рассказал «Известиям» Кирилл Семенов, директор Специализированного учебно-научного центра (СУНЦ) имени Колмогорова при МГУ — старейшей математической школы страны.

Первые специализированные физико-математические школы были созданы в Москве и Новосибирске, затем появились школы в Ленинграде, в Киеве и Алма-Ате, а перед самим распадом СССР были организованы школы в Минске и Свердловске.

Идея создания этих школ принадлежит академикам Колмогорову, ректору МГУ Ивану Петровскому, президенту Академии наук СССР Мстиславу Келдышу. И уже тогда создание специализированных физико-математических школ сопровождалось жаркими спорами.

Среди противников нововведения был академик Петр Капица, выступивший в 1970 году с критикой идеи создания специализированных школ. Между ним и академиком Колмогоровым велась публичная полемика, позднее опубликованная.

— Но опыт создания спецшкол в конце концов был признан позитивным, и не так давно даже был открыт Физико-технический лицей, носящий имя академика Петра Капицы, — того самого, который 46 лет назад возражал против самой идеи спецшкол, — такая вот ирония судьбы, — рассказывает Кирилл Семенов.

По его словам, наукой надо заниматься, пока человек еще достаточно молод. Объем знаний постоянно растет, и передовой край науки «убегает всё дальше от школьной парты».

— Чтобы в разумно молодом возрасте выйти на передовой рубеж науки, будущему ученому разумно начинать входить в науку как можно раньше, — убежден Семенов. — Спецшколы должны обеспечить этот ранний старт в науке. Видимо, это дошло и до британцев и они решили внедрить у себя советский опыт.

Интересно при этом, что собственно британская научная школа считается передовой и сотрудники университетов Соединенного Королевства достигают больших успехов в самых разных областях фундаментальной науки. Накануне стало известно, что британец Эндрю Уайлс был объявлен лауреатом Абелевской премии за доказательство теоремы Ферма.

Однако успехи школьного образования в Великобритании, если оставить в стороне закрытые частные заведения, относительно скромны.

Борис Давидович, замдиректора 57-й школы, одной из самых известных матшкол столицы, полагает, что это напрямую связано с политикой унификации британского среднего образования.

— Несколько лет назад я был в Англии и в Шотландии в командировке, встречался с чиновниками от образования, и они говорили, что ни в коем случае нельзя собирать отдельно одаренных детей, — рассказывает он «Известиям». — Если в школе обнаруживался одаренный ребенок, ему об этом объявляли публично, на него выделялись деньги, и он оставался в этой школе. Идея в том, чтобы ребенок оставался в классе и тянул остальных.

Роман Крецул