Высокие цены на нефть, давно преодолевшие отметку в 110 долл./барр., стимулируют рост доходов в нефтегазовой отрасли. Как результат, зарплаты сотрудников этих компаний превышают среднероссийские более чем вдвое, топ-менеджеры получают многомиллионные бонусы, а дивиденды бьют рекорды. Вместе с доходами растет и налоговая нагрузка на нефтяников и газовиков, ведь они обеспечивают почти половину российского бюджета. Однако российские бюджетники - учителя и врачи, получающие зарплату как раз из бюджета государства, в "нефтегазовый рай" национального благосостояния пока не попали.

Средний уровень

Рост цен на нефть за последние несколько месяцев уже успел впечатлить и экспертов, и участников рынка. За баррель черного золота сейчас не скупятся отдавать более 110 долларов. Это, между прочим, в полтора раза больше, чем год назад. Цены на нефть толкают вверх и доходы нефтегазовой отрасли (стоимость газа также привязана к нефти), а вместе с ней и зарплаты нефтяников, остающиеся одними из самых высоких в РФ.

По данным Росстата, сейчас доходы работников этой отрасли в среднем в 2,2 раза превышают среднероссийский показатель. Пока обычные россияне довольствуются 22 тыс. руб. в месяц, зарплаты в нефтегазовом секторе колеблются в районе 46-48 тыс. руб. Еще выше оказывается довольствие тех, кто работает в крупнейших нефтяных и газовых компаниях России.

Например, в финансовом отчете государственной "Роснефти" можно найти информацию, что в I квартале этого года каждый ее сотрудник ежемесячно получал в среднем 141 тыс. рублей. Средний работник ЛУКОЙЛа зарабатывал 161 тыс. руб., а "Газпром нефти" - 534 тыс. руб. Чуть менее щедрыми могут показаться Газпром и "Сургутнефтегаз", которые ежемесячно выплачивали в среднем по 60-70 тыс. руб.

Конечно, эти данные – усредненные и не учитывают заработную плату в дочерних компаниях. Кроме того, в средний уровень зарплат вносят свой вклад и высокие доходы менеджмента. Рядовые сотрудники получают на порядок меньше, но в масштабах страны даже их "относительно скромный" доход смотрится вполне прилично.

По данным кадрового интернет-ресурса HeadHunter в середине июля 2011г. нефтегазовые компании готовы были нанимать инженеров и менеджеров на работу со средней зарплатой в 70-90 тыс. руб. В свою очередь хедхантинговая компания Cornerstone отмечает, что заработная плата директора по бурению/геологии крупной нефтяной компании сегодня варьируется от 500 до 600 тыс руб. в месяц. Начальник отдела бурения получает в среднем 200-260 тыс. руб., начальника департамента - 200 тыс. руб., а зарплата инженера составляет от 150 до 250 тыс. руб.

За последний год, отмечает директор кадровой компании "Анкор ТЭК" Иван Мячин, зарплата в отрасли увеличилась в среднем на 12-15%. Однако это общие цифры. "В рамках отрасли есть отдельные случаи, когда рост составил порядка 20%, это касается преимущественно управленческих позиций", - говорит эксперт.

В свою очередь партнер и руководитель департамента "Нефть и Газ" хедхантинговой компании Cornerstone Владислав Быханов говорит, что на рынке труда в нефтегазовой отрасли сейчас чувствуется ощутимый рост – если в прошлом году смена места работа специалистом могла осуществляться с сохранением существующей зарплаты и основным приоритетом являлись интересные проекты, то сейчас переходы осуществляются с прибавкой к компенсации до 30%. При этом наиболее быстро растет уровень доходов топ-менеджеров, добавляет член правления ФГ БКС Дмитрий Юрцвайг, поскольку он, как правило, привязан к прибыли.

К заработной плате добавляется и значительный социальный пакет. Как пояснили РБК в Газпроме, "Роснефти" и ТНК-BP, многие сотрудники этих компаний могут пользоваться дополнительным медицинским обеспечением, корпоративной ипотекой и негосударственным пенсионным обеспечением, а также получать компенсацию за саноторно-курортное лечение. Это не считая того, что в большинства нефтегазовых компаний существует неплохая система премий.

Зарплата "боссов"

Основные "сливки" с растущих цен на нефть при этом, по оценкам аналитиков, снимает управленческий персонал компаний. Правда, конкретный размер зарплат "боссов" крупнейших компаний - коммерческая тайна, которую они отказываются раскрывать. Один из менеджеров среднего звена охарактеризовал положение дел фразой: "Наши боссы стали жить намного лучше, а мы - немного лучше".

Правда, кое-какую информацию им все же приходится сообщать общественности в соответствии с законодательством. В частности, в июне стало известно, что Газпром увеличил почти на четверть вознаграждение для членов совета директоров. Таким образом заместитель председателя совета - глава Газпрома Алексей Миллер получил по итогам года около 20 млн руб.

Неплохие бонусы предусмотрены и для некоторых директоров ТНК-BP. В компании рассказали, что одному из независимых директоров по итогам 2010г. было выплачено около 100 тыс. долл. Некоторые компании предпочитают расплачиваться со своими топ-менеджерами акциями. Например, "Роснефть" в этом году раздала директорам пакеты размером до 25 тыс. ценных бумаг. Стоимость такого бонуса – порядка 6 млн руб.

При этом эксперты полагают, что такие размеры вознаграждений сложно назвать рекордными. По оценкам члена правления ФГ БКС Дмитрий Юрцвайга, они находятся на рыночном уровне. Правда и посоперничать с ними могут только крупнейшие банки из первой десятки. По-настоящему огромными можно назвать дивиденды, которые получают акционеры нефтяных и газовых компании, в числе которых и многие топ-менеджеры. Например, дивиденды Газпрома за 2010г. стали рекордными за всю историю компании. Всего акционеры смогли получить около 91 млрд руб. Чуть менее щедрыми могут показаться нефтяники: "Роснефть" направила на дивиденды почти 30 млрд руб. от чистой прибыль, ЛУКОЙЛ - 50 млрд руб.

Свет в конце трубы

Самое интересное, что нефтяники и газовики полагают, что их доходы могли бы быть и больше, если бы не растущее налоговое бремя на их отрасль. Например, пошлина на вывозимую из страны нефть в июне этого года была в 1,5 раза выше, чем в середине 2010г. Кроме того, у нефтяников начали забирать льготы на разработку перспективных месторождений, а в планах правительства - дальнейшее увеличение налоговой нагрузки, в том числе для Газпрома.

Подобные намерения никого не удивляют. Сегодня практически половина российского бюджета наполняется за счет нефтегазовых доходов. Казалось бы, вместе с ценами на нефть должно расти благосостояния и тех, кто непосредственно зависит от бюджетного финансирования - в частности, врачей и учителей. Однако, на деле никто из них наступившего "нефтегазового рая" на себе пока не ощутил.

Подтверждает этот факт и скупая статистика Росстата. По итогам первых пяти месяцев 2011г. зарплата в сфере образования оставалась на уровне чуть более 14 тыс. руб., увеличившись по сравнению с январем-маем прошлого года всего лишь на 6,3%. Эта цифра оказалась даже меньше официальной инфляции, которая по итогам прошлого года составила 8,8%.

Не в очень завидной ситуации оказались и работники здравоохранения. За аналогичный период их средний доход лишь слегка превысил 16 тыс. руб. и оказался на 6,2% выше, чем годом ранее. Неудовлетворительную ситуацию с зарплатами бюджетников отмечают и в Минэкономразвитии. В частности, в мониторинге социально-экономической жизни, подготовленном ведомством, говорится, что в госсекторе темпы роста заработной платы продолжают оставаться на уровне ниже среднероссийских. Причем в число пострадавших записывают даже чиновников, чьи официальные доходы за год выросли только на 9%. Что случится с этими и так небольшими зарплатами, когда цены на нефть упадут - пока не ясно.

Что же касается нефтяников, они в своем благополучии пока уверены. Например, в пресс-службе "Роснефти" РБК пояснили, что зарплаты ее сотрудников зависят, прежде всего, от региона и инфляции, в то время как "цены на нефть зависят от конъюнктуры рынка и часто меняются непредсказуемо, могут и упасть". По оценкам Д.Юрцвайга из ФГ БКС нефтяникам пока беспокоиться не о чем. Судя по результатам работы в I полугодии, топ-менеджмент могут снова ждать хорошие премиальные и бонусы. В.Быханов из Cornerstone вообще придерживается оптимистичного прогноза по отрасли вплоть до президентских выборов в России в 2012г.

Екатерина Струкова, РБК