Российские вузы попросту не готовят специалистов по целому ряду инженерных специальностей, необходимых отечественной экономике. Крупнейшие заводы бьют тревогу: несмотря на рост интереса к инженерной профессии, им самим приходится выращивать нужные кадры. Впрочем, идеи о том, как устранить этот дефицит, уже выдвигаются.

Знаменитый судостроительный Балтийский завод пожаловался на днях, что испытывает большой дефицит не просто инженеров, а именно так называемых производственных инженеров. На одну вакансию приходится всего три отклика, рассказала начальник отдела подбора и развития персонала предприятия Татьяна Паклинская.

По ее словам, «Корабелка» – это Санкт-Петербургский государственный морской технический университет – готовит инженеров-конструкторов и технологов, а заводу нужны производственные инженеры, которые будут работать на производстве, а их сегодня никто не готовит. «Мы очень страдаем от нехватки инженеров по нормированию, по планированию, по подготовке производства», – отметила Паклинская. Самый большой дефицит завод испытывает в рабочих кадрах, рассказала она, передает ФлотПром.

В Ассоциации судостроителей Санкт-Петербурга и Ленобласти говорят о нехватке специфичных специалистов размерного контроля для судостроительной отрасли. Их также никто из вузов сегодня не готовит. Поэтому корабелам приходится готовить и обучать специалистов на самих предприятиях, передает ФлотПром. Размерный контроль важен, так как многие детали и конструкции делаются с припусками, что влечет за собой огромную измерительную работу. Пригоночная работа занимает до 40% от всех корпусных работ. «Это очень специфичная профессия, ее можно освоить только на судостроительных заводах. Поэтому на всех крупных верфях есть мощные центры по обучению и подготовке специалистов этого профиля», – отметил президент ассоциации Владимир Александров. 

После того как Россия обозначила новый вектор развития экономики – технологическая модернизация вкупе с импортозамещением, встала необходимость решения проблемы дефицита инженеров в стране. В 90-е годы профессия инженера потеряла свою былую значимость, все хотели стать экономистами, менеджерами и юристами. В постсоветское время масса производств – заводов и фабрик – были закрыты, огромное количество инженеров оказались на улице. Молодежь явно не хотела повторить судьбу предыдущего поколения, и инженерные специальности перестали пользоваться спросом в вузах. Неудивительно, что в итоге к середине 2000-х годов появился дефицит.

До сих пор в стране насчитывается более 500 вузов, которые занимаются подготовкой инженеров. Это треть от общего числа. И на инженерно-технических специальностях обучаются более миллиона человек (почти четверть от всех студентов). И это несмотря на непопулярность профессии из-за ожидания низкой зарплаты или невозможности вообще устроиться на работу. Главная проблема, которая сейчас встала, заключается в качестве образования. Мало того, что оборудование для обучения устаревшее и преподавательский состав немолодой, так еще сами образовательные программы оторваны от реальных потребностей экономики.

«Инженеров и технологов не хватает во многих областях, например в машиностроении, приборостроении, судостроении. Ситуация осложняется и тем, что возникают новые типы инженерных профессий, по которым вузы не готовят, например как раз те же самые производственные инженеры», – говорит газете ВЗГЛЯД первый вице-президент «Российского союза инженеров» Иван Андриевский.

Далеко не все вузы оказались способны выпускать высококвалифицированные инженерные кадры, обладающие современными техническими знаниями. «Например, инженеры и технологи нефтегазовой отрасли традиционно всегда были востребованы, поэтому больших проблем с этими кадрами нет. А вот квалифицированных проектировщиков, технологов, механиков в других областях производства по-прежнему не хватает», – отмечает собеседник.

Престижность профессии только начинает сейчас восстанавливаться. Этому должны помочь в том числе программы по импортозамещению. «Государство также осознало необходимость поддержки – в этом году 47% всех бесплатных вакансий отдано будущим инженерам», – указывает Андриевский.

«Производственный инженер – это новое для нас понятие, поскольку у нас плохо развита сфера промпроизводства. В США, Канаде, Великобритании и Китае, например, давно используется выражение production engineer. То есть речь идет об организации производства, управлении, но с точки зрения технаря. Набор знаний, которыми должен обладать современный производственный инженер, является довольно широким. Такие инженеры нужны практически на любом производстве. Однако размытость понятия приводит к тому, что вузы не предлагают образование по таким специальностям», – констатирует Андриевский.

Однако вузы, которые хотят остаться в строю, начинают слышать заводы и уже готовы подстраиваться под их нужды. Например, услышав от судостроителей о дефиците специалистов размерного контроля, и. о. ректора Санкт-Петербургского государственного морского технического университета Евгений Апполонов заявил, что готов идти навстречу по созданию соответствующих программ обучения.

Инженеров современного формата стали готовить, например, в РАНХиГС. «Инженерный менеджмент готовит инженеров и организаторов производства, которые способны не просто отвечать за ноу-хау, но также оценивать экономический эффект от разработок, рассчитывать стоимость проекта, мотивировать сотрудников. Это те компетенции, которые очень важны, но о которых часто забывают при подготовке классических инженеров», – говорит газете ВЗГЛЯД декан факультета инженерного менеджмента РАНХиГС Сергей Серебренников.

«В XXI веке меняется сам подход и требования к квалификации инженеров. Современный рабочий – это уже не человек с кувалдой в промасленном костюме. Это высокообразованный человек, который работает в связке с программным управлением, с компьютерной системой, и руководитель должен говорить с ним на одном и том же языке. Он должен обладать как хорошо проработанными инженерными квалификациями, так и навыками организатора, управленца и лидера. Этот сплав и способен нам дать тех самых прорывных лидеров для изменения нашей экономики», – объясняет собеседник.

По его мнению, в ряде вузов уже происходят позитивные изменения в инженерном образовании. «Например, Московский политех – это новый большой университет, которые поменял подход к образовательной деятельности и к отбору талантов.  ЕГЭ не позволяет отобрать таланты. Система отбора талантов есть в МГУ через их олимпиады. Но один МГУ не в состоянии обеспечить потребности экономики», – рассказывает Серебренников. По его словам, в этом же направлении развиваются также Бауманский университет, Московский авиационный институт и классические инженерные школы в Томске, Санкт-Петербурге и Новосибирске.

Вузы начинаются меняться, в том числе в рамках Национальной технологической инициативы – госпрограммы мер по поддержке развития в России перспективных отраслей, которые в течение следующих 20 лет могут стать основой мировой экономики. В рамках НТИ сформировалась среда из вузов, инженерных центров и идеологов преобразования, благодаря которым происходят позитивные изменения.

По словам Серебренникова, в этом году отмечается лавинообразный рост интереса со стороны абитуриентов к специальности инженера и инженерного менеджмента. «Я знаю, что некоторые инженерные вузы даже вводили ограничения на план приема, в том числе на коммерческие места. Предыдущие годы конкурсы были поменьше. Много ребят – выпускников школ – пошли учиться не в вузы, а средне-специальные учреждения, которые готовят кадры по международной методике», – рассказывает он.

При этом устроиться после обучения на работу инженерам не так сложно, как думается.

«По опыту Москвы сейчас работодатель приходит в вуз не к моменту выпуска, а если не в начале, то в середине обучения. Работодатель заинтересован в том, чтобы в ходе обучения отследить лучшего и забрать его к себе. Ребята идут работать как практиканты или участники проекта на младших должностях уже курса с третьего. Поэтому проблемы трудоустройства для инженерного специалиста вообще не существует. Закончив обучение, он уже имеет предложение по работе», – уверяет собеседник.

Подготовка утерянных инженерных кадров требует системного подхода, поднимать престиж профессии, например, надо уже со школы и кружков. Но на это требуется пять-десять и более лет. Но ведь российской экономике уже сегодня нужны люди с инженерным образованием. Где же их взять?

Серебренников предлагает использовать западный послевоенный опыт. «Мы же не можем сказать, что на рынке вообще нет инженеров. Есть люди, которые закончили 10–20 лет назад университеты, они обладают базовыми знаниями, достаточно неплохими. Потому что фундаментальная подготовка была хорошая. Но сейчас необходимо в кратчайшие сроки дать им дополнительные компетенции. И в этом есть задача современной образовательной системы», – считает собеседник.

«Откуда, например, появилась программ MBA? На Западе после Второй мировой войны появилась потребность в ускоренном росте экономики, нужно было подготовить сразу большое количество суперклассных управленцев, администраторов. И по армейскому принципу в университетах были сформированы такие программы, которые быстро за один-два-три года с интенсивной подготовкой готовили таких вот менеджеров бизнес-администрирования», – рассказывает Серебренников. Ровно такой же подход необходимо применить, по его мнению, и в России, для того чтобы за один-два года появилась армия современных инженеров-управленцев.

Ольга Самофалова