Профессия инженера, в том числе в аэрокосмической сфере, снова престижна. Но предприятия ракетно-космического комплекса проиграют частному бизнесу схватку за лучшие кадры, если не смогут предложить им зарплату и мечту, пишет РБК.

В ракетно-космической промышленности России занято в общей сложности 235,7 тыс. человек. Более 80% (196 тыс. человек) работают на предприятиях Объединенной ракетно-космической корпорации (ОРКК) — 51% акций компании в рамках системной реформы отрасли будут переданы госкорпорации «Роскосмос».

В целом речь идет примерно о сотне предприятий. Крупнейшие — Центр имени Хруничева (разработчик и производитель ракет «Протон» и «Ангара») и РКЦ «Прогресс» (ракеты «Союз»). АО «Российские космические системы» (РКС) интегрирует предприятия космического приборостроения. Корпорация «Энергия» им. Королева — разрабатывает аппараты «Прогресс» и «Союз-ТМА» и оборудование для МКС. До начала в 2014 году реструктуризации отрасли доля ученых и специалистов в структуре российского оборонно-промышленного комплекса (ОПК) оценивалась в 22%, управленцев — 15%, рабочих — более 63%.

Средняя заработная плата в отрасли, согласно отчету госкорпорации «Роскосмос» за 2015 год, составляет 46,6 тыс. руб. Основной костяк сотрудников — работники старше 50 лет, 44% занятых на предприятиях отрасли; 33,7% — от 30 до 50 лет; число молодых специалистов составляет 22,3%.

Три-четыре года назад проблема подготовки кадров для космоса считалась ключевой. Но за последние несколько лет интерес к инженерным специальностям резко возрос. В ближайшие десять лет ракетно-космическая отрасль нуждается в 100 тыс. высококвалифицированных специалистах, заявлял ранее первый замгендиректора, статс-секретарь ОРКК Денис Кравченко.

С 2016 году «Роскосмос» запустил собственную систему обучения менеджмента. На базе корпоративной академии запущены образовательные программы по управлению качеством, закупочной деятельностью, управлению персоналом, финансами и управлению проектами. Работает «Школа главного конструктора» для отдельной группы отраслевого кадрового резерва. Резервисты — это сотрудники с опытом работы на руководящих позициях не менее трех лет.

Однако главная задача госкорпорации — создать условия для привлечения молодых «носителей новых идей», как говорится в презентации стратегии развития ракетно-космической промышленности до 2025 года.

Студенты-профессионалы

Аэрокосмический факультет Московского авиационного института (МАИ) ежегодно выпускает 300 инженеров для космической промышленности. Большинство мест бюджетные, количество выпускников закрывало бы потребности государства, говорит старший преподаватель кафедры «Космические системы и ракетостроение» МАИ Сергей Фирсюк. Подавляющее большинство студентов начинают работать на профильных предприятиях, еще учась в вузе, но дальше их там удержать сложно. В отрасли остаются в лучшем случае 50%, в основном по экономическим причинам.

По словам Сергея Фирсюка, в девяностые годы из отрасли уходили даже в торговлю, до недавнего времени — в стройиндустрию, где инженеры ценились выше.

В разделе вакансий на сайте РКС, например, в настоящий момент размещено 39 объявлений о наборе инженеров, инженеров-конструкторов, инженеров-исследователей, инженеров-радиофизиков.

По словам представителя частной российской космической компании Dauria Aerospace Виталия Егорова, инженеры, а это основной кадровый костяк, востребованы на рынке. В отличие от девяностых, когда конкурса на инженерные специальности не было, сегодня на одно место на аэрокосмическом факультете МАИ в среднем приходится до 15 заявок, после подсчета баллов ЕГЭ конкурс составляет 2–2,5 человека на место.

«Аварийность в отрасли напрямую связана с профессионализмом и опытом сотрудников. Их недостаток приводит к авариям, как это было в 2013 году, когда ракета «Протон-М» упала из-за того, что сотрудник неправильно установил датчики», — говорит руководитель образовательных программ «Современная космонавтика» Московского политеха Александр Шаенко. Ущерб — 4,4 млрд руб.

«Часть технологических процессов утрачивается вместе с уходящими людьми. Именно поэтому, например, нельзя так просто воссоздать ракету-носитель «Энергия», — отмечает исполнительный директор кластера космических технологий и телекоммуникаций фонда «Сколково» Алексей Беляков.

При этом есть сложности с перениманием молодежью опыта непосредственно на производстве. «Как и во всей промышленности, в космической отрасли выбито среднее звено. Есть молодежь до 30 лет и пожилые — за 60. Это хорошо видно и по нашему преподавательскому составу. Близкого контакта с молодежью у пожилых нет, это психология», — отмечает Сергей Фирсюк. Нужны очень мотивированные молодые специалисты-лидеры, способные руководить проектами.

Чтобы сократить сроки подготовки специалистов, вузы и профильные компании включают студентов в работу предприятий со второго-третьего курсов.

В МАИ отмечают, что большое значение имеет проектное обучение, студенческие конструкторские бюро (КБ). «В КБ не участвуют сотни, это традиционно небольшой круг студентов — 5–10% выпуска факультета, и они, как правило, впоследствии растут в должности», — рассказал Сергей Фирсюк.

«Внутри университета нужна и наука, и производство, — отмечает и.о. декана нового факультета космических исследований МГУ Василий Сазонов. — Мы работаем с РКК «Энергия», Центром подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина, компанией «Рекод» и коммерческой компанией «Сканэкс» (принимает данные космической съемки на собственную сеть станций) и другими».

Факультет был создан в 2017 году. По оценкам научно-производственной корпорации «Рекод» (создана «Роскосмосом» и Росимуществом), потребность в кадрах, которые будут обрабатывать данные космической деятельности до 2020 года, составит более 5 тыс. человек. В этом году факультет планирует набрать первых 100 студентов. По словам Сазонова, интерес к специальностям колоссальный.

Деньги и мечта

Космической отрасли пора преодолеть свой консерватизм, полагают эксперты. Пока это не совсем получается. Например, в начале прошлого года «Роскосмос» ограничил выезд за рубеж работникам ракетно-космической промышленности с определенными формами допуска. А минимальную форму допуска (третью) оформляют даже студентам профильных вузов. Для современного молодого человека это суровые ограничения.

«Молодежь стала более мобильной. Распределений нет, и студенты вольны выбирать место работы», — замечает Сергей Фирсюк.

Чтобы дорасти до ведущего инженера, нужно не менее пяти лет, до этого времени молодой инженер третьей категории (такую квалификацию получает сотрудник, только пришедший из вуза), вынужден жить на жалованье 40 тыс. руб., добавляет руководитель образовательных программ «Современная космонавтика» Московского политеха Александр Шаенко.

По мнению Алексея Белякова из фонда «Сколково», помимо достойного заработка для мотивации сотрудников необходимо, чтобы идеи в сфере создания ракетно-космической техники получали скорую реализацию.

Да и вообще, мода на космос вернется, если профессия снова станет «звездной». В новом веке — новые кумиры, сегодня это, например, Илон Маск, основатель американской частной космической компании SpaceX. «Он привлекает внимание к отрасли. Благодаря ему сегодня школьники идут в МАИ и Бауманку», — говорит Виталий Егоров из частной российской космической компании Dauria Aerospace. По его мнению, успех команды Маска — результат грамотного менеджмента.

«Мотивированные молодые сотрудники — основной актив SpaceX. Возможность осуществить что-то, что раньше никто не делал, удерживает работников на месте в условиях, когда работа по 12 часов в день и семь дней в неделю является нормой», — отмечает Алексей Беляков.

Пока же, по мнению представителей вузов, руководить проектом и самостоятельно вести создание космического аппарата в 30 лет можно только в малой инновационной компании. Если в процессе реформы госкорпорация не изменит главное — систему мотивации молодежи, то ее скоро обойдут на взлете космические стартапы.

«Я своих ребят ориентирую на работу в частных компаниях и на создание собственного бизнеса», — говорит Александр Шаенко из Московского политеха. Будущее — за частной космонавтикой, считает он.

Юлия Хомченко